День Добрых Дел: отголоски истории
Шрифт:
Это кино будет многосерийным, подумала Виолетта, на воздухе-то – не чувствуется, но как он будет пахнуть в машине, на сиденье рядом, как вдруг мужчина, обтирая носовым платком руки, сказал:
– Если вас что-то смущает, то я могу сесть и рядом с лотками.
У Виолетты опять предательски загорелись щеки. Она быстро отвернулась – пошли к машине, сядете рядом.
Запах, конечно, чувствовался, но совсем не помоечный. Пахло терпко но – мужчиной. Они быстро доехали до поля, где Виолетта, даже не спросив позволения, пошла вслед за мужчиной. Еще издали она разглядела торчащий из земли ручной металлический насос, рядом – сложенный из камней колодец, за постройкой – деревянная кабинка отхожего места. А в
У оранжереи их уже ждала Памела – и со старым одеялом, и со старой простынею. Мужчина стал ловко обматывать ими стекло, потом также ловко опоясал сверток веревками и высвободил два длинных конца. Он закинул эти два конца в проем на крыше оранжереи, а теперь, милые дамы, без вас – не обойтись, я буду медленно поднимать стекло вдоль лестницы, а вы, оттуда, изнутри оранжереи, по моей команде, также медленно будете тянуть за веревки. Нет, это не дядюшка Поджер, Виолетта вспомнила один персонаж из своей любимой книги, этот знает, что делает. Они с Памелой вошли внутрь оранжереи, взялись за веревки, так – начали, не спешим, не спешим. Виолетта, подняв голову, увидела, как проем постепенно закрывается широким свертком. Все, можете выходить. Женщины вышли, а мужчина уже стоял на лестнице, теперь аккуратно развяжем веревки, вот так, разворачиваем и вытаскиваем одеяло, вот так, теперь аккуратно пододвигаем стекло к пазам уголков, и – бум – стекло четким коротким стуком встало на свое место.
Памела не смогла сдержать восхищение:
– Молодой человек, такой работы я давно не видела. Вы – настоящий мастер!
– Этой мой дед был мастером, – Питер медленно спускался по лестнице, – а я так, просто помогал ему в детстве.
– Ну, теперь пошли в дом. Нас там ждет болоньеза и – настойка. На нее, – Памела дружески похлопала Питеру по плечу, – сегодня вы точно заработали.
Они сели за стол, Памела поставила спагетти на разогрев, достала кетчуп, бутылку мирабели и три рюмочки, наполнила их, ой, хлеба-то нет, мы с Виолеттой его редко едим, а вам, наверное, без хлеба – никак, ничего, ответил Питер, это же – спагетти, Памела привычным жестом опрокинула рюмочку, Виолетта слегка пригубила, а Питер, поглядев на женщин, тоже сделал маленький глоток.
– А что вы еще умеете? – Памела стала раскладывать спагетти по тарелкам.
– Вообще-то, я и мебель могу – своими руками. Вкусная болоньеза.
– Ой, а у меня как раз дверца комода совсем разгулялась. Посмотрите? – Памела налила себе вторую рюмочку.
– Можно.
– А что же вы этим, – старушка также, в один глоток, махнула и вторую рюмку, – этим не зарабатываете? Неужели лучше – побираться?
– Руками – это для души. Или – для помощи. Зарабатывать этим – я не хочу.
– А кем вы были – в прошлой жизни? – Виолетта уже с интересом взглянула на нового знакомого. – Мне сейчас кажется, что я вас где-то уже видела.
– Может быть, – мужчина медленно прожевывал спагетти.
– Все, вспомнила, – Виолетта разом допила свою рюмку, – точно. Это была какая-то тусовка, а вы там читали – свои стихи.
– Давайте, не будем об этом, – Питер тоже допил свою рюмку.
– А – почему? – Вопрос Виолетты повис в воздухе, поскольку ее глаза встретили укоризненный взгляд Памелы, милочка, я же тебя учила, если люди не хотят что-то рассказывать – не расспрашивай. И тут зазвонил телефон.
– Наде же, – Памела вытерла салфеткой руки, – а мы про него-то и забыли. Это, наверное, Синтия, узнать, как мы пережили бурю.
Памела встала и подошла к висевшему на стене телефону, да,..да… Она вернулась к столу и – осталась стоять. Ее лицо заострилось, губы сошлись в тонкую нитку, глаза уставились в одну точку, где-то поверх голов собеседников.
– Это была сиделка, – Памела облокотилась обеими руками о край стала, – она пришла к Синтии, там вся веранда в осколках, звала ее, звала, зашла в дом, поднялась в кабинет, а там – Синтия. В отцовском кресле, – Памела рухнула на стул и лицом упала в свои руки.
Глава шестая
Виолетта с Питером ждали на вокзале, пусть Питер поедет тоже, там же, наверняка – чемоданы, сказала Памела, поезд, на котором должна была приехать Сандра со своей маленькой китаянкой. Алекса ждали на следующий день, Виолетта, спасибо пастору, тогда быстро оформила все бумаги, так что вы, Алекс, можете не торопиться, ваша мама сейчас – в морге, туда вас – не пустят, мы ее будем забирать в воскресение, перед мессой. А у Сандры так сложился перелет, что она приезжала сегодня.
В тот день они втроем приехали в большой дом, Питер стал собирать осколки, да, теперь точно понадобится стеклорез, поднялся на стремянке к основанию заевшей шторы, что-то поковырял там, опустил штору и – поднял остальные. Дом опять стал одноглазым, но там, где раньше между опущенными жалюзями светился проем, теперь сверкала на солнце алюминиевая повязка. Полицейские приехали раньше – Синтия уже лежала, покрытая клетчатым пледом, на своей банкете. Памела с Виолеттой сидели на взятых из столовой стульях рядом. Ждали врача и санитаров. Памела, раскачиваясь на стуле, беззвучно выла, а Виолетта, то присаживалась к ней, то вставала, сначала за стаканом с водой, затем за стаканом – уже с виски, налитого из запылившейся в углу кухонного шкафа бутылки. Баль-ве-ни, Виолетта, сдерживая слезы, по слогам прочитала надпись на этикетке.
Когда тело Синтии забрали, они закрыли дом ключами сиделки, мне они теперь – не нужны, сели втроем на переднее сиденье «транспортера», поехали, и вот тут Памелу – прорвало. Она стала биться головой о приборную доску, Питер не успел подставить руку, а когда подставил, по ней уже стекала кровь, нет, лоб – целый, это – губы. Он вытер лицо Памелы носовым платком и прислонил ее к своему плечу. Они приехали, Питер вылез, протянул руки, как перышко, поднял старушку и понес в дом. Там он положил ее на кровать, Виолетта стала раздевать Памелу, я пожалуй, пойду, Питер встал, нет, пока побудьте, вдруг еще что, мужчина отвернулся к окну, а Виолетта уже укутывала в одеяло зашедшееся в беззвучных рыданиях маленькое сухое тело.
Вы правы, мне лучше – остаться, а вы – идите спать, а я посижу здесь, покараулю, мне без сна – не привыкать. Виолетта благодарно посмотрела на нового знакомого – ее действительно оставили силы.
Но ее сна – не получилось. Она ворочалась, забывалась, опять просыпалась, и, когда, наконец, поняв бесполезность такой ночи, Виолетта встала, накинула поверх пижамы халат, она вышла из своей комнаты в столовую. За окнами уже брезжил серый свет, дверь в комнату Памелы была открыта, а Питер сидел на стуле у окна, прислонив голову к раме. Хотя на Виолетте были мягкие тапочки, он сразу очнулся и протер глаза:
Конец ознакомительного фрагмента.