День Гагарина

Сборник

Вскоре должны были прибыть испытатели ракеты-носителя и космического корабля «Восток». На месте установщика уже стоял агрегат обслуживания третьей ступени и самого корабля с лифтом для подъема космонавта. Чуть слышно гудели вентиляторы воздухоподогревателя, подававшего по вздувшимся шлангам теплый воздух под головной обтекатель. Это необходимо для обеспечения температурного режима корабля. Под хвост ракеты, заглубленной в стартовом сооружении, для подготовки двигателей и проведения заправки подвели кабину обслуживания…

«Молодцы стартовики, славно поработали — быстро, четко, слаженно! — подумал я и снова вспомнил о

том, кому предстояло лететь на «Востоке». — О чем он думает сейчас? Каковы его чувства? Представляет ли он, что его ждет впереди?»

Предстартовые испытания ракеты-носителя и корабля «Восток» не так впечатляющи, как действия стартовиков: нет той динамики и обозримых превращений, когда все возникает и растет на глазах, как дом на строительной площадке. Теперь все делается довольно скрытно и незаметно для любого постороннего и несведущего наблюдателя. А если и проявляется что-то на «генеральных испытаниях»— апогее всей деятельности ракетчиков, — то все равно не так броско и откровенно. Но именно при этих испытаниях окончательно проверяется и оценивается работа всех приборов, систем и агрегатов ракетно-космической системы в совокупности с наземным испытательно-пусковым оборудованием (по терминологии испытателей — «землей»).

Испытатели, как врачи различных специальностей, каждый по своему профилю, «ощупывали, прослушивали, простукивали своего «пациента» — ракету, придирчиво проверяя состояние ее «здоровья», проигрывая на земле все этапы полета от момента начала подготовки к пуску и самого старта до вывода пилотируемого корабля на орбиту и отделения от носителя.

Как минер, не имеющий права ошибаться, испытатель должен «смотреть в оба». Его недосмотр, ошибка (а людей много, не один десяток человек — от каждого зависит судьба пуска!) могут повлечь за собой непоправимые последствия. И если в начале летных испытаний всякое случалось и к этому мы в какой-то степени были готовы — ведь ракета только училась летать, — то при этом полете ничего подобного быть не должно. Дело чести испытателей Байконура и всех других специалистов, принимавших участие в запуске, со стопроцентной гарантией выполнить свою задачу!

В течение последних дней испытатели-электрики серьезно поработали: осмотрели и «прозвонили» каждый кабель, провели профилактику и подготовку к работе всего пультового хозяйства, коммутационно-распределительной аппаратуры, электросиловых агрегатов в бункере и стартовом сооружении, собрали и испытали схемы с эквивалентами бортовой сети ракеты-носителя и корабля, весь комплекс наземного испытательно-пускового оборудования… Словом, часть подготовительных работ уже была завершена.

По-деловому короткий инструктаж испытателей, последние напутствия, и стартовая сирена возвестила о начале работ…

На всех ярусах у ракеты «копошились» испытатели. Вскрывали лючки на блоках и головном обтекателе, подтянув к ним жгуты кабелей, подсоединяли их к борту, трудились у хвоста ракеты, стыкуя массивные отрывные и разрывные штекерные разъемы. Кабели были жесткие, негнущиеся от толстой асбестовой изоляции, защищавшей их от испепеляющего огня при пуске, и потому эта работа требовала изрядной физической силы и сноровки.

Снизу, из кабины обслуживания, как из преисподней, доносился грохот металлического настила. Это двигателисты споро подсоединяли к блокам свои контрольные манометры и выполняли другие необходимые операции.

Трудяги заправщики, словно носильщики слоновой кости в Африке, пара за парой доставляли к ракете длинные заправочные шланги. Вскоре она была опутана паутиной кабелей, заправочными и подпиточными шлангами, «пакетами» трубопроводов для подачи на борт газов высокого давления, управляющих автоматикой ракеты.

И вот долгожданная команда:

— Подать напряжение на борт! Приступить к испытаниям системы управления!

И снова все завертелось… Теперь уже высокие, монотонные звуки от бортовых преобразователей, шипение и свист сжатого воздуха в пневмосистеме ракеты и резкое клацание срабатывающих в ее чреве клапанов в единый звук, сопровождаемый постоянным топотом каблуков испытателей на площадках обслуживания. Они, словно муравьи, облепили всю ракету.

«Корабельщики» пока не торопятся. Испытания «Востока» начнутся позже, после завершения «генеральных испытаний» ракеты-носителя. Такова наша технология, чтобы не мешать друг другу.

— Ключ на старт! — звучит в динамиках.

Это по завершении автономных испытаний системы управления ракеты начались первые «генеральные испытания». После разговора с Королевым мы с Воскресенским дали указание своим помощникам разработать техническое задание на дополнительные испытания ракеты с отбросом всех наполнительных соединений — «холодных» колодок подпиточных шлангов, отрывных штекеров и отходом кабельных мачт. Словом, всего того, что, по нашему опыту, могло стать причиной срыва пуска.

Наблюдаю за этой работой и посматриваю на часы. Томительно тянутся минуты… Повинуясь команде, рвущейся из динамиков, резко хлопают дренажные клапаны. Сейчас последует команда «Пуск». Жду. Так и есть! Раздается громкое шипение сжатых газов, бурным потоком врывающихся в баки ракеты. Все идет по плану. «Холодные» колодки тоже отлетели вовремя, это хорошо! Но сейчас-то они теплые, не обмерзшие, а как поведут себя при пуске, в их реальном состоянии?

Ловлю себя на том, что волнуюсь. Это Королев настроил на такое состояние. Наверное, так надо. Ведь мы запускаем человека…

Трах! Это отлетели отрывные штекера там, наверху, и заправочная кабель-мачта плавно повалилась в сторону. Пару раз качнулась на гидротормозе и застыла в откинутом положении. Еще десяток секунд, и плавно пошла в отвал верхняя кабель-мачта, на конце которой покачивался последний отрывной штекер.

Цок… Цок… Цок… — щелкают бортовые клапаны. Это срабатывает автоматика запуска ракетных двигателей. При настоящем пуске сейчас бы под хвостом ракеты уже бушевало багровое пламя… Очередное резкое, в один щелчок, срабатывание бортовых клапанов, и ракета как-то притихла. Теперь только заунывный вой преобразователей нарушал внезапно возникшую тишину.

Это прошел «отбой» системы управления из-за несостоявшегося пуска, ведь давления в камерах сгорания двигателей нет. Подумал: в бункере на пульте подготовки и управления пуском в этот момент гудит зуммер…

— Снять напряжение с борта! Привести ракету и стартовую систему в исходное положение! — донеслось из динамиков. Внимательно следившие за испытаниями вмиг почувствовали себя свободнее и непринужденнее, заговорили, загалдели и стали расходиться. «Генеральные испытания» ракеты прошли успешно. Вновь появились стартовики, возвратили откинутые мачты в рабочее состояние. Работа продолжалась.