День гнева
Шрифт:
Не успела она спуститься, как в третьей палате начался тихий шепот. Осторожно, стараясь не побеспокоить дальний конец коридора, ребята продолжили начатый разговор.
– Эх, волчищи и здоровые стали! За лето прямо вспухли. Такие быки! – доходяга Сеча завистливо качал головой. – И как это у них?
– Как, как! Каком кверху, – поморщился Романес. – Качаются каждый день. Видал, какие гири привезли? К маю как Шер-Хан будут. Вообще задавят всех.
– Да они и щас задавят кого хошь. Акела вообще страшный стал...
Малыш не слушал их. Он повернулся к спинке кровати и подергал за пятку соседа. Витя Колесов с готовностью развернулся к нему лицом. Они уже давно дружили и делились своими самыми сокровенными тайнами.
– Чего ты?
– Майка-то не приедет что ли?
Витя расстроенно вздохнул.
– Я уж спрашивал у классной. Она не приедет. У них школу новую открыли. Элитную какую-то. Вот она туда...
– Так ты ей так и не сказал?
– Да так... сказал в общем-то.
Малыш удивленно раскрыл глаза.
– Когда? Ты не говорил.
– Не говорил вот.
– А когда?
– Дежурили в классе. Я с Олегом поменялся.
– И что она?
Колесов закрыл глаза. Его лицо скривилось, словно от боли.
– Не знаю. Черныш помешал. – По его щекам потекли слезы. – Гад, сволочь! – Витя быстро повернулся обратно и накрылся с головой. Малыш пораженно смотрел на вздрагивающее одеяло. – Во дела! ...
Услышав шаги возвращающейся дежурной, он быстро повернулся на правый бок и закрыл глаза. Но сон упорно не хотел приходить. – Что же там произошло? И что такого сделал Черныш? Не из ревности же! Ему-то Майка точно по барабану была.
Постепенно его мысли перешли к более приятной теме. Наташа. Наташечка! Перед глазами возникло ее милое лицо. Большие глаза ласково смотрели на него. – Здравствуй, Алешенька! Как я скучала по тебе...
Накрыв голову подушкой, Малыш, тая от удовольствия, представлял себе их встречу. В его фантазиях он был любим, его ждали и по нему скучали. Он закрыл глаза и счастливо улыбался...
Глава 6
– Внимание! – Ольга Алексеевна похлопала в ладоши. – Не расходиться. Сейчас будем выбирать председателя отряда и звеньевых.
Восьмиклассники стали вновь рассаживаться по своим местам. Несмотря на то, что выборы были простой формальностью и руководство отряда из года в год оставалось неизменным, школьники очень любили эту процедуру. Создавалось впечатление какой-то собственной значимости, причастности к великому таинству власти. Классная придвинула к себе листок с фамилиями.
– Итак, председатель отряда. Предлагаю Комарову Лилю. Кто «за»? – все подняли руки. – Единогласно.
Далее все пошло по накатанному сценарию.
– Первое звено: Маковская Яна. Кто «за»? – единогласно. Второе звено: Терехова Наташа... единогласно. Третье звено: Фридман Лева. Кто «за»? Лева, ты что? Что-то хочешь сказать?
Невысокий пухлый парнишка медленно поднялся и, не отрывая глаз от парты, тихо произнес:
– Я не хочу быть звеньевым. Пусть Лушева будет. Она лучше меня учится.
В классе поднялся шум. Такого еще не бывало. Чтобы кандидат отказался от предложения, да еще в пользу другого – это было что-то невероятное. Все, включая два остальных звена, поднялись на ноги и стали бурно обсуждать возникшее ЧП. Ученики сходились на том, что Лушева, хоть и учится хорошо, не подходит для роли звеньевого. Ее просто никто не будет слушать. Воспитатель тщетно пыталась утихомирить разбушевавшиеся страсти.
– Тише, тише! Сейчас будем голосовать. Успокойтесь пожалуйста...
Вдруг с заднего ряда раздался небрежный окрик:
– Ну хватит орать! Заглохли все. Не слышите, что вам говорят?
Наступила тишина. Присмиревшие ребята снова уселись за парты и только настороженно посматривали на нежеланную претендентку. Та сидела вся пунцовая, сжавшись так, что ее почти не было видно из-за парты. Снова раздался грубый голос Черныша.
– А чего вы Лушеву-то не хотите? Нормальная девчонка. Учится лучше всех. Чего вы ее обижаете-то? Раз маленькая – значит можно?
Дело приняло совсем неожиданный оборот. Стало ясно, почему отказался Фридман. У всех сразу пропало желание спорить. Лушева так Лушева. Какая разница? Не хватало еще с волчищами связываться. Ольга Алексеевна снова взяла инициативу в свои руки.
– Итак, давайте голосовать. Кто за Лушеву? – понятно. Кто против? – Комарова и Мельникова. Абсолютным большинством принимается. Таня, ты теперь звеньевая. Тебе надо на первую парту. Ты хочешь что-то сказать?
Тянувшая руку Танечка привстала.
– Ольга Алексеевна, – она почти шептала. – А можно я здесь останусь? У меня... мне с первой парты трудно видеть.
– Да конечно. Раз ты так говоришь, оставайся там. – Женщина обратилась к классу. – Все. Выборы закончены. Можете отдыхать.
Все побежали на выход, горячо обсуждая неожиданное покровительство. Никто ничего не понимал. Ясно было, что волки наехали на Леву. Но зачем им это? Лушева не была красавицей, она вообще никем не была. Так, мышка серенькая. И что она им далась? ...
Ларчик открывался просто. Еще во время тихого часа паханы обсудили животрепещущую тему – у кого списывать? Лучшими были Терехова и Лушева. Но Наташка сидела на первой парте, прямо под взорами учителей. Поэтому вариант исключался. Значит, Лушева. К тому же ей не привыкать – она уже раньше вовсю «давала» их боссу.
Во время «домашки», которая в первый день была простой формальностью, Серый незаметно подсел к одинокой Танечке.
– Слышь ты, маленькая. Шер-Хан у тебя списывал? Теперь мы будем. Усекла?