День гнева

Левицкая Ольга

Глава 12

– Ну что, Эля, давай рассказывай!

Наташа устроилась поудобнее и приготовилась слушать задание по истории. В руках она держала тетрадку – своеобразный кондуит, в котором плюсами и минусами отмечались «заслуги» учеников из ее звена.

– Как скажете. – Массагутова чуть улыбнулась кончиком губ. – А что именно Вы хотели услышать?

Наташа пристально посмотрела на нее – не издевается ли? Вообще Элька была неплохой девчонкой, и Терехова очень тепло к ней относилась. Но поскольку в прошлые годы они дружили с разными подругами, которые к тому же на дух не переваривали друг дружку, то Наташа и Эля также практически не общались. Все ограничивалось сдачей уроков, которые твердая «хорошистка» Массагутова обычно отбарабанивала без запинки.

Вообще эта хорошенькая татарочка была в классе на особом положении. Помятуя о ее дружбе с подругой босса, волки продолжали неплохо к ней относиться. Иногда они даже удостаивали ее беседами, во время которых речь обычно шла об их незабвенном друге Шер-Хане. Элька рассказывала им кой-какие неизвестные подробности из жизни короля и королевы. Парни дивились, переглядывались между собой и восхищенно цокали языками.

Разумеется, в связи с таким отношением к ней «хозяев», Массагутова пользовалась в классе немалым весом и авторитетом. Никто не желал с ней связываться и ругаться. Даже «волчицы». Эти четыре подруги, которые просто задолбали весь класс своими насмешками и приколами, с Элькой всегда разговаривали вежливо и уважительно...

– Что услышать? Историю, вообще-то. А что ты, не знаешь что ли?

– Я много чего знаю, да не все рассказываю.

Массагутова откровенно улыбалась, глядя на растерявшуюся звеньевую. Наташа никогда еще не видела ее такой непослушной.

– Тебе минус поставить? – тихо спросила она.

Элька сделала большие глаза.

– Ой, боюсь, боюсь, боюся!

– Ну как знаешь...

Терехова вздохнула и потянулась к тетради. Ей очень не хотелось ставить «прокол», но сегодня та была просто невыносима. Вдруг упрямица накрыла ее руку своей.

– Да ладно тебе, Наташа. Знаю я все. – Она по-прежнему улыбалась, но глаза ее стали серьезными. – Что ты, шуток не понимаешь?

Терехова медленно высвободила руку. Она недоверчиво смотрела на хитрое личико Массагутовой. – Что она еще задумала?

– Да ведь тебя не поймешь. То ли шутишь, то ли нет.

– Да вот, я такая! – Элька снова было рассмеялась, но тут же взяла себя в руки. – Знаешь, Наташа, мы тут вот... в общем как-то... одни остались что ли... Она покраснела и вовсю запиналась. – В общем... давай дружиться! Ты как?

Терехова изумленно смотрела на пунцовую от смущения девушку. Никак она не ожидала подобного поворота. Вообще, после неприезда Майи ей и в самом деле стало довольно одиноко. У всех остальных девочек уже давно сложились прочные дружеские союзы, в которые они совершенно не желали принимать новых лиц. И несмотря на внешнее уважение и авторитет, Наташе стало практически не с кем перемолвиться словом, поделиться сокровенным и наболевшим. У Массагутовой в принципе были те же проблемы. С той лишь разницей, что ее-то с радостью приняли бы в любой «девичник».

– С удовольствием, Элечка! Спасибо тебе. – Наташа сама взяла ее за руку. – Я, знаешь, и сама хотела тебе предложить, но как-то не решалась.

– Ой как здорово! – Та облегченно вздохнула. – Как гора с плеч прямо. Так волновалась...

– Ну, по Вас не скажешь. – Наташа изобразила ее, сделав хитрое лицо. Та забавно сморщила носик, и обе дружно рассмеялись...

Принимавшая уроки Лушева удивленно покосилась на соседок. – Во дают! И чегой-то они развеселились? – Пожав плечами, она снова повернулась к своему визави.

– Нет, вот это все меня не устраивает. Плохо знаешь. Иди доучи, потом подойдешь.

Славка Диблов расстроенно поник головой и попытался уговорить строгую звеньевую.

– Ну ладно тебе, Тань... Нормально я знаю...

– Это ты так думаешь. Я все сказала.

«И пошел он, Солнцем палимый, повторяя – суди ее Бог!». Лушева проводила Славку взглядом и раздраженно поджала губы. – Совсем ничего не учат! Такие тупые все! ...

За прошедшее время кроткая незаметная Танечка превратилась в настоящего тирана и деспота. Сдача «домашки» превратилась для ее «поднадзорных» в целое испытание. Она совершенно не желала идти ни на какие уступки и компромиссы, вдоволь используя данную ей наконец маленькую власть. Она так долго ждала этого момента, так мучилась от обиды на однокашников, столько выплакала слез в подушку... И теперь, когда пришло ее время, Лушева с наслаждением вымещала на ребятах и девчонках свою многолетнюю обиду.

Все прекрасно помнили, по чьей высочайшей протекции она получила свою «должность». Поэтому проблем с дисциплиной у Танечки не возникало. Лишь однажды, в самом начале года тот же Диблов по старой привычке повел себя неуважительно и отказался отвечать уроки. Звеньевая тут же наябедничала своим покровителям. Вечером, после ужина, Черныш отвел ослушника в лес и так вломил ему, что Славка неделю провел в изоляторе, утверждая врачихе, что подскользнулся на лестнице.

После этого случая никто не осмеливался «шутить» с Танечкой. Сдача уроков у нее превратилась в настоящий марафон. Бедные троешники по нескольку раз за вечер ходили пересдаваться. Порой это затягивалось до самого ужина. Сама Лушева совершенно не любила гулять, и с удовольствием просиживала весь вечер напролет, раз за разом отсылая прочь злосчастных неудачников...

Глава 13

– Ну что молчишь, мудила? Еще добавить?

Развалившись на скамейке, Кадя презрительно глядел на Мишку Зайцева. Тот стоял на коленях перед шакалами и покорно ждал решения своей участи. Из его глаз текли слезы. Только что его сильно избили, и теперь он со страхом думал о том, что экзекуция еще не закончена. Рядом с ним стояли еще двое «провинившихся».

– Ты что, хомяк пузатый? Хочешь, мы тебя девочкой сделаем?

Колька Силин (Колян) посмотрел на корешей и подмигнул. Все пятеро загоготали. Идея показалась весьма забавной. Шакалы с чувством «глубокого удовлетворения» наблюдали за испуганными пацанами. Смира пнул Мишку ногой.

– Ну так что? Где бабки?

– Ну нету щас... Честное слово! В воскресенье привезут... – бормотал несчастный паренек. Он попытался разжалобить мучителей. – У меня мама болеет, в больнице лежит...

Он разревелся. Две недели назад он попал в неприятный переплет – потерял перочинный нож, одолженный на время у приятеля. А тот неожиданно потащил его на разборку к шакалам. Получивший взятку Смира присудил совершенно дикую цифру – в течение недели Мишка должен вернуть бывшему приятелю червонец! Когда в воскресенье он осторожно намекнул отцу на денежку, тот вытаращил глаза и наотрез отказался. – Ты что? Мать болеет, каждая копейка на счету. А тебе поразвлечься захотелось?