День и ночь
Шрифт:
— Мы еще несовершеннолетние.
— Надо же! А человека до инфаркта довели, как взрослые, — наиграно удивилась Ирина. — Пойдемте, у меня работы много. И не надо бояться, может дело до суда и не дойдет… ну или хотя бы не до тюрьмы.
— Да за что?! — рявкнул Семечкин.
Ирина мерзко улыбнулась.
— Да не волнуйтесь вы так. И бояться меня не надо, вам еще с полицией не раз сталкиваться предстоит.
Тут это и случилось.
У ребят резко изменились лица.
Потом упали на пол две банки, третья
Шмякнулись рядом пирожки, печально расставаясь с повидлом.
— Мы…
— Э…
— У…
Троица вылетела из столовой, не попрощавшись. Ирина усмехнулась.
Ага, как же.
Ближайший мужской туалет неблизко, на втором этаже. Не добегут. Не успеют.
Девушка огляделась и поинтересовалась у первого же подвернувшегося мальчишки тех же лет.
— У вас все ребята такие трусливые? Двух слов с ними сказать не успела, а у них уже медвежья болезнь разыгралась?
— Мед… чего? — не понял парень.
Ирина закатила глаза.
— Обкакались от страха.
— Да ну…
Ирина пожала плечами.
— Ладно. Тебя как зовут?
— Дима… Шатурин.
— Дима, догони их, скажи, что я завтра зайду к директору по тому же вопросу. Пусть готовятся и готовят родителей, а не героически гадят в штаны. Как человека доводить, небось, первые были, а как за свои дела отвечать…
Дима закивал и удрал из столовой.
Ирина усмехнулась и тоже вышла.
Как не сделать из подонка — героя и мученика?
Только одним путем. Сделать его смешным.
К вечеру вся школа будет знать, что эти трое обкакались от страха. К утру — полгорода.
К вечеру следующего дня… дальше почти классика. Да воздастся каждому по вере его. Ну, вера тут не при чем, но по делам — и поделом!
Если они такие крутые и хорошие, никто их обсмеивать не будет, шушукаться не будет, хихикать, обзываться и прочее — тоже. А если нет…
Тогда не обессудьте. Что посеяли, то и пожнете. Сеяли зависть — соберете урожай издевательств. Чем удобряли, то и выросло.
А в школу она всенепременно зайдет. Пусть мальчики хорошие манеры вырабатывают.
Идя домой, Ирина думала о грустном.
Не становится ли она… слишком самоуверенной?
Безнаказанность, она ничего хорошего отродясь не порождала. А уж ведьминская безнаказанность…
За этими грустными мыслями она и не заметила…
— Ирина Петровна, можно с Вами поговорить?
— Слушаю.
На вид молодому человеку было лет тридцать, чуточку постарше самой Ирины. Вид — этакий "ботаник", но с громадным годовым доходом. Явно не бедствующий тип. Одни джинсы стоили, как годовой урожай зерновых области. Может, чуть поменьше, но не намного. И остальное туда же.
Рубашка, часы, кроссовки…
Ирина на минуту даже расстроилась,
— Ирина Петровна, мой патрон просил меня поговорить с вами.
— Ваш — кто?
— Патрон. Чтобы вам было понятнее, старший товарищ.
Ирина хмыкнула.
— Чтобы мне было понятнее — хозяин?
Молодой человек поморщился. Ах, как же это вульгарно, называть вещи своими именами. Но… магия в этом есть.
Что самое забавное, все так и есть. Стоит только назвать вещь, человека или поступок своим названием-именем, как в жизни все становится проще. И как-то честнее, что ли?
Отчетливее?
Вот, как сейчас.
Не старший младшего послал, а хозяин — лакея. Бывает…
А кого к ней еще посылать? Не самому ж являться?
— Слушаю вас внимательно, — прекратила самокопания Ирина.
— Патрон просил побеседовать с вами и извиниться.
— За что?
— За слишком поспешные и неоправданные действия его подчиненных.
— То есть?
— Никто не должен был принуждать вас отдать силу. Но Виктор Анатольевич был слишком несдержан, и пообещал силу своей возлюбленной, а Маргарита… увы, она никогда не понимала, что сила всегда выбирает достойнейшего.
Ирина хмыкнула.
Она вспомнила шипевшего на нее упыря, вспомнила красавицу "Клеопатру" и служебное расследование, и махнула рукой.
— Ничего, я не в претензии. Мы, благодаря вашей Маргарите, несколько дел закрыли.
— Да, признаться, когда патрон мне все рассказал, я даже сразу и не поверил. Вы, такая хрупкая, такая изящная, и эта ужасная работа! С людьми, которые вас совершенно не ценят! С разными отбросами общества…
Слова лились медом по душе. И в самом деле, кто не мечтает такое услышать?
Вы, самая исключительная и невероятная.
Вас не ценят, не любят, не понимают….
А вот мы все это можем.
Хотите услышать нечто подобное? К вашим услугам любая секта. Стандартный набор, можно сказать. И вторым фоном: "за оценку и отлюбливание берем оплату натурой. Квартиры, машины, дома, берем все, не стесняйтесь".
Ирине это было хорошо знакомо. Так что долго слушать она не стала, махнула рукой.
— Давайте ближе к делу. Что от меня нужно вашему хозяину?
— Патрон хотел бы заручиться вашей поддержкой в одном деликатном деле…
О, кстати о делах!
— Женя у вас?
— Простите?
— Истринский Евгений Сергеевич.
"Ботаник" покачал головой.
— Я не знаю, где в настоящий момент может находиться Истринский Евгений Сергеевич.
— И не знаете, кто может быть осведомлен?
— Могу догадываться, но толку с того? У моего патрона есть недоброжелатели.