День, когда пропали тараканы
Шрифт:
Моё твёрдое решение больше никогда в жизни не приближаться к сарайчику прожило короткую получасовую жизнь и скончалось в муках. Проведя до изумления бесполезные полчаса у себя в номере, я снова неуклюже крадусь по каменной дорожке. Так, вот я и прибыл. Кому тут в глаз дать? Но на этот раз всё тихо. Злющего типа нигде не видно, а на двери висит замок. На всякий случай дёргаю замок – закрыто. Тогда к услугам любопытных у сарайчика есть оконце без занавесок. Заглядываю внутрь. Разочарованно фыркаю. И ничего особенного там нет! Сети, удочки, сачки, всякий рыболовецкий инструментарий. Совершенно непонятно, почему моё здесь появление вызвало такое беспричинное неодобрение.
Я уже отворачиваюсь от окна, когда какой-то диссонанс в рыбацких доспехах привлекает моё внимание. Поворачиваю себя обратно, вглядываюсь и замираю на месте. День сегодня прохладный, но меня бросает в жар. Горячий пот течёт по спине и лицу. На грязном полу возле чего-то накрытого брезентом лежит знакомый зонт. Можно разглядеть пёстрый узор, который я видел ночью. У меня нет сомнения, что это зонт того самого человека, который не приезжал. Но не зонт заставляет меня истекать потом. Из-под брезента выглядывают бледные кончики чьих-то пальцев.
Глава 4
Медленно тороплюсь в отель. Поминутно оступаясь, хватаюсь для сохранения равновесия за мокрые колючие кусты. В моей дважды просверленной голове хаотически мечутся мысли. Неужели в сарайчике лежит труп ночного гостя? Что за дьявольщина! Труп не может здесь находиться, а я не могу на него смотреть. Это же противоестественно! Тем не менее это бесспорная реальность. Явь. И я в ней.
Кто он такой, этот человек? Что с ним произошло ночью? Кто и зачем спрятал его в сарайчике? Злобный тип? Кто тогда этот тип? Просто работник или родственник хозяев «Галльского петуха»? И что мне теперь со всем этим делать? Звонить в полицию?
Достигнув крыльца, приободряюсь. Значит со мной всё в порядке. Незнакомец мне не приснился. Я действительно видел его ночью. Так как по одной из версий, реальность – это иллюзия, возникающая из-за недостатка алкоголя в крови, принимаю решение срочно выпить водки. Может быть, тогда попаду в другую реальность? Без покойников под брезентом. Веду себя на кухню.
В кухне златовласая Кассандра протирает посуду. Луиза отсутствует.
– Халло, мсье Вадим! Вы что-то хотите?
– Я хотел бы спиртного, – говорю я сиплым от волнения и простуды голосом. – У вас есть что-нибудь покрепче?
– Из крепких напитков могу предложить кальвадос.
– О’кей.
Кассандра наливает мне стаканчик знаменитого яблочного бренди. Я залпом выпиваю храбрую воду. Пошла колом. Нет, русской водке кальвадос не соперник.
– Ещё одну порцию, пожалуйста.
Выпиваю второй стаканчик. Этот пошел соколом. Но Бог троицу любит.
– Последний.
Кассандра молча подаёт новый стаканчик.
– За твоё здоровье!
– Ещё?
– Спасибо, Кассандра. На сегодня мне хватит.
Три стаканчика в сумме – это много, но зато мне становится легче. На смену минутной растерянности приходит твёрдая уверенность в себе и просыпается интерес к женскому полу – безошибочные признаки алкогольного опьянения. Кальвадос превращает жалкого инвалида в решительного мачо. Я устраиваю себя на табурете возле окна. У меня есть много вопросов к Кассандре. Например, откуда она так здорово знает немецкий? Ведь ни Луиза, ни Франсуа не говорят на языке Гёте.
– Ты великолепно говоришь по-немецки. Скажи, где ты научилась?
Кассандра лучезарно улыбается.
– Спасибо, но я и по-французски говорю не хуже.
Не хочет отвечать? Но я настойчив.
– Это не ответ на мой вопрос.
Между прочим, Кассандра уже несколько минут трёт одну и ту же тарелку.
– Я долго жила в Германии. Там и научилась. Как говорят французы: «Когда куёшь, становишься кузнецом».
– «Галльский петух» открылся недавно?
Кассандра удивлённо смотрит на меня своими поразительно голубыми глазами.
– Как вы догадались?
– Сам дом старый, а вся мебель новая, жестяной петух над крыльцом тоже ещё не облез от непогоды. К тому же в отеле недавно покрасили полы.
Кассандра усмехается.
– Супер! Вы очень наблюдательны, мсье Вадим. Вы правы – наша семья купила этот дом три месяца назад.
Я замечаю в её голосе лёгкое беспокойство, но от этого факта меня отвлекает собачий лай. Какая-то пустолайка визгливо лает наверху.
– В «Галльском петухе» есть собака?
– Это Стичи. Она недавно ощенилась, поэтому ведёт себя беспокойно.
– Кто такая Стичи?
– Собака тётки Шарлоты.
– А кто у нас тётка Шарлотта?
– Старшая сестра матери. Тётка Шарлотта живёт со Стичи на третьем этаже. Она очень редко спускается вниз.
– Почему?
– Ей тяжело из-за веса. Тётка Шарлотта очень полная. Кроме того, она курит, а отец не выносит табачный дым. У него астма. И не любит собак.
– Мсье Франсуа твой отец, Кассандра?
– Да, а почему вы спрашиваете?
– Ты совсем не похожа на родителей. Они брюнеты, а ты блондинка.
Кассандра пожимает хрупкими плечами.
– Так часто бывает. Значит, я похожа на бабушку. Мать отца была рыжей.
– А кто ещё живёт в отеле?
Это, конечно, немного бесцеремонный вопрос, но могу же и я быть бесцеремонным, как все нормальные люди.
– Мои братья.
– Вот как? И сколько же их у тебя?
– Не пугайтесь, всего двое. Адольф и Анибаль.
– В саду возле сарая я встретил какого-то недружелюбного типа. Лет двадцати пяти. Он велел мне убираться оттуда. Кто это мог быть?