День Победы
Шрифт:
Иван Семёнович родился в седьмом году двадцатого века. Выучиться грамоте можно было в церковно-приходской школе, находящейся в волостном центре, до которого было около ста верст. Крестьяне не имели возможности возить детей на учебу, и те с ранних лет проходили науку земледелия, работая вместе с родителями в поле и ухаживая за домашними животными.
Во время коллективизации в Камышенке организовали отделение колхоза. Вскоре появилась начальная школа. Иван уже стал взрослым парнем, учиться с детьми было стыдно, да и желания не было. Вот так и остался неграмотным.
Осенние ветра сорвали листья с берез и осин. Деревья стыдливо стояли вдоль дороги в своей наготе. На полевой дороге в колеях блестела дождевая вода. Низко над землей плыли грязные рваные тучи. Природа наводила грусть и тоску.
Иван Семёнович шел по обочине, с трудом выдергивая костыли из мягкой почвы. Ему не терпелось увидеться с семьей, и он решил пять километров преодолеть пешком.
«Если кто-нибудь на подводе догонит, то подвезет», – решил он.
Его никто не обогнал. Впереди показалась изба Демьяненко, стоящая на окраине села. Он остановился, оперся на костыли, решив перевести дух после утомительного перехода.
Чем ближе Иван Семёнович подходил к своему дому, тем сильнее беспокоила нога, не зажившая после ранения, и появлялось душевное беспокойство.
Прежде чем открыть дверь в дом, хозяйским глазом осмотрел двор. Он был пуст. Не бегали куры, в свинарне не видно поросят, конура опустела. Ему захотелось заглянуть в коровник, но тут же передумал. В это время дня корова должна быть на пастбище. Плохое предчувствие усилилось.
Открыв дверь без стука, Иван оказался в прихожей. Слева, на кухне, спиной к нему стояла у плиты мать. На ее голове была та же косынка в клеточку, в которой провожала его на фронт. Она обернулась на шум вошедшего человека и обмерла. Руки безвольно опустились, а тело медленно стало оседать. Сын одним махом костылей оказался около нее и одной рукой подхватил худенькое тело. Прижав к себе, почувствовал биение ее сердца.
Марфа очнулась, посмотрела на сына и зарыдала.
– Мама, я вернулся, все будет хорошо.
Мать обняла сына, положила голову на его грудь и продолжала рыдать.
– Мама, успокойтесь, я вернулся живым.
– У нас большое горе, – сквозь слезы произнесла мать.
– Что случилось?
– Настю твою похоронили.
Иван на фронте видел много смертей. Гибель в бою считалась обычным событием. Смерть же любимого человека его потрясла. Вмиг обрушились все мечты радостной встречи.
– Как это случилось?
– Перетрудилась на работе, простудилась, получила воспаление легких.
– Когда?
– Скоро будет год. Мы не знали твоего адреса и не могли тебе сообщить. Я даже не знала, жив ты или нет.
– Как же вы жили? Где дети?
Иван выпустил из рук мать и посмотрел в комнату. В нескольких шагах от него стоял мальчик трех лет и наблюдал за ними. Отец догадался, что это его младший сын Гена. Когда он уходил на фронт, сыну не было года.
– Гена, подойди ко мне, – как можно мягче произнес Иван.
Сын не двинулся с места. Удивленно смотрел большими глазами на незнакомого мужчину.
– Геночка, это твой папа, – сказала бабушка.
Иван сделал на костылях два шага и подошел к сыну.
– Давай знакомиться, – произнес отец и протянул сыну РУКУ-
Гена с опаской протянул свою руку.
– Где Федя и Маша? – спросил отец.
– Федя в школе, Маша у подруги.
Сын немного приободрился, услышав знакомые имена.
– Гена, беги к Романенко, скажи Маше, что отец с войны пришел.
Иван Семёнович снял шинель, повесил на вешалку у входной двери и присел к столу.
Через несколько минут дочь вбежала в дом. Она резко остановилась, увидев человека в военной форме. Когда узнала отца, бросилась ему на шею. Иван Семёнович взял ее под мышки и посадил на колени.
– Ты сильно выросла, стала тяжелой, – произнес отец.
– На следующий год пойду в школу, – ответила она и поцеловала отца в небритую щеку.
Весть о возвращении фронтовика быстро облетела небольшой поселок. Соседи потянулись в его дом, чтобы узнать последние новости с фронта. Федя, возвращаясь из школы, уже знал, что приехал отец. Запыхавшись, он с шумом ввалился в дом.
На табурете у стола сидел мужчина в военной форме. Он вмиг узнал отца и бросился к нему. Иван обнял его и прижал к себе. Бабушка с умилением смотрела на молчаливую сцену. Сегодня у нее был самый счастливый день: сын вернулся живым с войны, внуки обрели отца.
– Мойте руки, – требовательно произнесла бабушка, – будем обедать.
Марфа Фёдоровна налила в тарелки грибную похлебку и поставила чугунок с вареной картошкой. В целях экономии картошку не чистили, а варили в мундирах.
Отец смотрел на похудевших детей, быстро орудующих ложками, и думал: «Несладко им жилось без меня. На такой еде не располнеешь, лишь бы с голоду не умереть».
– Мама, хлеб у вас есть?
– Откуда ему быть? Осенью колхоз отоваривал мукой трудодни, но у меня их нет.
– За счет чего же вы живете?
– Едим только то, что в огороде вырастили да в лесу собрали.
Марфа собрала со стола посуду и унесла на кухню. Вытирая стол тряпкой, сказала внуку:
– Федя, бери ручку, чернильницу, бумагу и садись к столу.
– Зачем?
– Будешь писать письмо Степану.
Ей не терпелось поделиться радостью со старшим сыном, проживающим в Кузбассе. Он работал в шахте.
Шахтеров в начале войны в армию не призывали: стране нужен был уголь.
Иван попросил сына сделать приписку от его имени. Он спрашивал у брата совета о своем обустройстве.
Письмо от Степана пришло быстро. Он радовался счастливому возвращению брата. Предлагал не мешкая приехать к нему: «На шахте требуются мужские руки, работать остались в основном женщины, мужчин призвали в армию. Заработки хорошие, сможешь прокормить семью. Остановишься у меня. В шахтерском поселке хорошая больница, пройдешь обследование и лечение, устроишься на работу и вызовешь семью».