День помощи
Шрифт:
Вертолеты Ми-24 редко использовались для перевозки людей, хотя и могли принять на борт восемь полностью экипированных солдат. Чаще десантная кабина применялась для размещения дополнительного боезапаса, и там же мог находиться бортинженер.
– Штырь, – крикнул Беркут, высунувшись из люка, – давай сюда! Отходи!
Спецназовец, не рискуя поворачиваться к десантникам, продолжавшим обстреливать его, спиной, попятился к вертолету, лопасти которого уже бешено рубили воздух. Старший прапорщик не дошел несколько шагов, когда автоматная очередь полоснула его по груди, прошив тело насквозь несмотря на бронежилет.
– Суки, – зарычал майор, увидев,
– Все, взлетаем, – повторил Швецов, рванув штурвал. – Взлетаем, майор!
Вертолет мгновенно покорился опытному пилоту. Двенадцатитонная машина взмыла в воздух, пройдя буквально над головами десантников, открывших по ней шквальный огонь. К счастью, автоматные пули не представляли опасности для бронированного корпуса Ми-24В, который не зря называли "летающей БМП".
Алексей сделал круг над аэродромом, охваченным огнем, пройдя над взлетной полосой, над уничтоженной спецназовцами БМД-4. С земли к вертолету протянулись пунктиры трассеров, кто-то стрелял из пулеметов, рассчитывая повредить "вертушку".
– Черт, у них ПЗРК! – Перед самым носом вертолета взорвался реактивный снаряд, заставив Беркута вскрикнуть от удивления: – Уклоняйся. Нас собьют!
– Это РПГ, – догадался Швецов, для которого происходящее не было чем-то новым. В Афганистане он десятки раз попадал под обстрел, и теперь был совершенно спокоен. – Сейчас мы их угомоним. Давай, майор, работай из пулемета! – приказал президент.
Ми-24В был вооружен четырехствольным крупнокалиберным пулеметом ЯкБ-12,7, мощным оружием, может, не столь грозным, как тридцатимиллиметровая пушка Ми-24П, но не менее опасным для живой силы, не прикрытой броней. Заложив вираж, Швецов направил вертолет на группу десантников, стрелявших по "Крокодилу" из всех стволов, и майор нажал гашетку пулемета. Длинная очередь смела людей, превратив их в окровавленные куски мяса, замотанные в обрывки камуфляжа.
– Так, – с азартом произнес Швецов, вдруг переставший понимать, с кем воюет. – Вот так, твари!
Развернув вертолет, президент выпустил несколько неуправляемых ракет по стоявшим в дальнем конце летной полосы вертолетам. На внешней подвеске Ми-24В находились два блока Б-8В-20А, каждый с двадцатью восьмидесятимиллиметровыми снарядами С-8, более чем достаточно, чтобы уничтожить аэродром.
Швецов бросал вертолет в один вираж за другим, расстреливая все, что видел. Воздух прочеркнули дымные следы неуправляемых ракет, и несколько ангаров превратились в огненные шары. Эта же участь постигла и казарму, которая, казалось, взорвалась изнутри, когда несколько ракет влетели точно в оконные проемы. Пулемет изрыгал потоки свинца, сметавшие пытавшихся найти укрытие десантников, больше не пытавшихся сбить геликоптер.
– Слева, – предостерегающе крикнул Беркут. – "Вертушка"!
Майор указал на внезапно появившийся над разгромленным аэродромом Ми-24. Кто-то из охранявших базу парашютистов успел позвать на помощь и полковник Крылов направил на выручку вертолеты, поняв, что кроме таинственных диверсантов, выкравших президента, атаковать авиабазу было некому.
Швецов толкнул штурвал, опуская вертолет к самой земле, так низко, что он едва не зацепился брюхом о крышу горевшей казармы. Несмотря на то, что Ми-24В штатно не нес управляемого оружия класса "воздух-воздух", он был опасным противником в воздушном бою. Во время ирано-иракской войны пилоты Хусейна на "Крокодилах" сбили несколько американских штурмовых вертолетов "Хью Кобра" и даже
Возможно, пилоты прибывшего на просьбу о помощи вертолета и не поняли бы, что за штурвалом второго "Крокодила" сидит противник, если бы не маневр Швецова. Попытавшись уйти с линии огня, он сразу выдал себя, ведь пилот, оказывающий поддержку своим товарищам, защищающим аэродром, должен только радоваться помощи. Тем, кто управлял вторым вертолетом, сразу все стало ясно, и они открыли огонь, выпустив несколько неуправляемых ракет.
– А, черт! – прорычал Швецов, набирая высоту для контратаки. – Если мы его не собьем, то здесь и сдохнем.
Алексей развернул свой Ми-24В навстречу противнику, открыв огонь из пулемета. Президент видел, как крупнокалиберные пули выбивают искры при точном попадании, не пробивая корпус. Ми-24 был рассчитан на то, чтобы уцелеть под огнем с земли, в том числе и из пулеметов.
Вертолеты пронеслись друг мимо друга, вновь выполняя разворот и заходя на цель, точно рыцари на турнире, атакуя лоб в лоб. Неизвестному противнику Швецова удалось завершить маневр раньше, и трассеры прошили воздух, попав в фюзеляж, туда, где располагались двигатели. Несколько пуль пробили кабину. А спустя мгновение последние оставшиеся в пусковых установках ракеты С-8, метко выпущенные президентом с минимального расстояния, разнесли противника вдребезги.
– Вот это выстрел! – закричал майор Беркут, видя, как падают на землю пылающие обломки уничтоженной "вертушки". Сейчас он не думал о том, что в пламени погибли такие же русские, простые солдаты, лишь выполнявшие приказ.
– Поврежден двигатель! – В кабине раздался писк аварийной сигнализации, звук, вызывавший страх даже у самых опытных пилотов. – Мы долго не продержимся в воздухе, – сообщил Швецов. – Куда лететь?
– На юг, в Чечню, – решил Беркут. – Там безопасно, там есть те, кто вас поддержит.
– Так долго не протянем, – отказался президент. – Похоже, нас серьезно зацепило, майор.
– Тогда сколько сможем. Главное, надо уносить отсюда ноги, – не стал спорить командир спецназа. – Они могут поднять истребители, и тогда нам конец.
Швецов попытался набрать высоту, но машина не слушалась его, став вдруг неповоротливой и очень тяжелой. Президент внезапно почувствовал боль и, скосив глаза, увидел кровь. Пробившая борт пуля раздробила ему кость, едва не оторвав ногу, и Швецов удивился, что только сейчас, когда спала горячка схватки, заметил это.
– Не удается увеличить высоту, – стиснув зубы, произнес президент. – Похоже, повреждена трансмиссия. Я попытаюсь посадить вертолет, пока им еще можно управлять.
Оставив позади пылающий аэродром, где в неправедном, попросту невозможном бою истребили друг друга несколько десятков русских солдат, Швецов направил вертолет к поросшему лесом холму. С трудом ему удалось перевалить через вершины, затем бросив Ми-24В в пологое пике.
Вертолет, оставляя за собой шлейф черного дыма, валившего из простреленной турбины, устремился к земле, более не подчиняясь штурвалу. Удар, которым сопровождалось касание земли, был таким сильным, что пилотов подбросило в их креслах, и они едва не откусил собственные языки. Протаранив стену кустарника, "вертушка" на брюхе проползла по зарослям, развернувшись перпендикулярно. Лопасти, продолжая вращаться, срубили несколько деревьев, расщепив их стволы.