День пришельца (сборник)
Шрифт:
– М-да… – оторопело протянул я. – И кто же из них кто?
– В каком смысле? – не поняла Лия.
– Какая из голов Бар, а какая Бос?
– Не знаю, – пожала плечами Лия.
– А кто знает?
– Никто, даже сам Барбос. Разве это важно? Они равноправны.
Наконец я пришёл в себя и покрутил головой.
– Не удивлюсь, если у Барбоса есть пятая нога…
– Есть, – подтвердила Лия. – Но он ей не пользуется.
Вопреки моему утверждению, что не удивлюсь, ответ меня сразил, и я не нашёлся, что сказать.
– Поехали, – предложила Лия.
Я глянул на
– Куда? – машинально спросил я, вспомнив сплошную стену высокого разнотравья перед капотом.
– А ты разве не видишь?
Я перевёл взгляд на лобовое стекло и увидел – куда.
Глава вторая
С косогора деревня Бубякино смотрелась как на ладони. В живописной долине посреди леса стояло с десяток аккуратных, как на картинке, домиков с ухоженными квадратами огородов и палисадами у фасадов. Дорога спускалась с косогора и заканчивалась широким кругом утрамбованной земляной площадки напротив современного двухэтажного особняка, на крыше которого располагалась большая тарелка спутниковой связи. Посреди площадки стоял покосившийся столб, густо облепленный стрелками-указателями на всевозможные направления и от этого похожий на модернистский памятник одуванчику. Накренившемуся одуванчику.
Деревня напоминала элитный посёлок, каких сейчас немало понастроено в Подмосковье, но откуда такое образцово-показательное чудо в российской глубинке? И ещё что-то с деревней было не так, но что именно, я понял не сразу, очарованный природной красотой долины. Лишь когда повёл «хаммер» по дороге с косогора, заметил, что на крышах домов отсутствуют дымовые трубы и нигде нет столбов электропередачи. Неужели потёмкинская деревня? Как тогда с этим согласуются ухоженные огороды?
– Высади меня у гостиницы, – попросила Лия, указав глазами на двухэтажный особняк.
Я кивнул и подвёз её к калитке палисада у особняка. Рядом с калиткой, среди кустов цветущих роз стояла открытая беседка, в которой за столом с самоваром сидели благообразный старик с дородной старухой и, отдуваясь, пили чай из блюдец. На скамейке рядом со стариком стоял граммофон с огромным раструбом, но музыка не играла. Скорее всего, граммофон был бутафорией, как и стоптанный сапог на самоваре.
Вывеска над входом в гостиницу гласила, что она, ни много ни мало, называется «Перекрёсток миров», а под названием, как на этикетке выдержанного коньяка, поблёскивали пять звёздочек. Так я и поверил в пятизвёздочность гостиницы! Любят в российской глубинке пустить пыль в глаза, и далеко за примерами ходить не надо. В тех же Мщерах у рынка стоит обшарпанный киоск с претенциозным названием «Мини-супермаркет».
Лия выбралась из машины, я достал тележку, хотел помочь установить на неё коробку с «цыплятами», но девушка от помощи отказалась. Сама поставила коробку на тележку, прикрепила ремнями и вошла в калитку.
– Добрый день, хозяева! – поздоровалась она со стариками.
– И тебе день добрый, гостюшка званая, – кивнул старик. Пышная шевелюра и окладистая борода походили на ком белоснежной ваты, в которой невозможно разглядеть ни единого волоска. На старике были холщовая косоворотка, чёрные сатиновые штаны в полоску, а на бабе – сиреневый сарафан, белый передник, на голове красный в белый горошек платок. Лица у обоих были добрые, румяные, без единой морщины, и этим хозяева напоминали деда с бабой с книжных иллюстраций детской сказки о Колобке.
– И как тебя зовут, красна девица? – поинтересовалась старуха.
«Зелёна девица», – поправил я про себя, захлопнул дверцу «хаммера» и вошёл в калитку вслед за Лией.
– Лиайя, – снова странно, сглаживая гласные звуки, пропела моя попутчица и добавила уже нормальным голосом: – Мне должны были забронировать номер.
Старик со старухой переглянулись и дружно кивнули.
– Есть такой заказ, – сказал старик. – Нумер восемьсот шестьдесят седьмой на восьмом этаже. Проходи, гостюшка дорогая!
Я посмотрел диким взглядом на старика со старухой, на двухэтажный особняк. Под крышей, окнами на противоположную сторону, могла размещаться мансарда, которую с некоторой натяжкой можно считать третьим этажом, но где ещё пять? И потом, судя по количеству окон, на одном этаже могло находиться не более десятка комнат, откуда тогда шестьдесят семь?!
Лию это нисколько не смутило.
– Благодарствую, – сказала она, протащила за собой тележку к крыльцу, подняла её и скрылась вместе с тележкой за дверью.
Н-да… А я было подумал, что Лия местная… Цыплят для развода с фермы везёт… Или индюшат… Барбоса знает… А оказывается, что она такая же пришлая, как и я. Мало того, для неё номер в гостинице забронирован, и её, в ватнике, резиновых сапогах и с грязной картонной коробкой, полной индюшат, радушно принимают…
– День добрый, молодой человек, – поздоровался дед, шумно прихлёбывая из блюдца. – Чаю не желаете?
– С вареньем, с баранками? – добавила баба.
Я оторвал взгляд от крыльца и перевёл на хозяев гостиницы. Они радушно улыбались, глаза лучились добротой. Бабка гостеприимно подвигала по столику вазочку с вареньем и блюдо с горкой сухих бубликов.
– Спасибо, не желаю, – вежливо поблагодарил я. – Желаю остановиться в гостинице.
Дед с бабой удивлённо переглянулись и снова посмотрели на меня. Улыбки с губ не исчезли, радушия в глазах нисколько не убавилось, но они молчали, явно ожидая от меня продолжения.
Я вспомнил, что говорила Лия, и представился:
– Сергей.
Имя не произвело впечатления.
– Сергей Владимирович, – добавил я отчество.
– Дормидонт Александрович, – приосанился дед.
– Александра Дормидонтовна, – представилась бабка.
Я недоверчиво перевёл взгляд с деда на бабку. Шутят они здесь так или говорят серьёзно? По радушным улыбкам, будто застывшим на лицах, я не смог определить и тогда достал паспорт и протянул деду.
– Вот, пожалуйста, если не верите.
Дед взял паспорт, отодвинул от себя на вытянутую руку, полистал, посмотрел, но мне почему-то показалось, что дальнозоркость у него наигранная.
– Сергей Владимирович Короп, – медленно, по слогам прочитал дед, закрыл паспорт, протянул бабке и спросил: – Тебе это нужно?