День рождения ведьмы
Шрифт:
К работягам тем временем подоспела помощь — еще четверо, ну вовсе бомжеватого вида, даже до Жорикова укрытия долетал исходящий от них запах перегара. Первые двое таскать моментально бросили, а четверка бомжей, кряхтя и постанывая, кое-как перетягали ящики внутрь светящегося портала. И остановились, тяжело дыша и вытирая трудовой пот.
— Все, командир, готово. Расплатиться бы… — пробормотал один.
Высокий парень, тот, что из первой пары, в спецовках, негромко хмыкнул и протянул, странно так, точно издеваясь:
— Ну пойдемте, расплачусь, — и шагнул в сторону, к стоящему на кирпичах чемоданчику. Работяги потянулись за ним, как завороженные, оставляя дорогу к порталу открытой.
Жорик понял, что это его шанс. Честно выделенная ему треть пузыря бушевала в крови и толкала на подвиги. Ноги сами подняли его и понесли к сверкающему порталу. А бежать-то было недалеко… Он был почти у самого портала, когда сбоку полыхнуло. Жорик невольно обернулся… Там, где стояли грузчики, взвился столб пламени… и опал. И где было пятеро, остался один… и черные лепестки золы, кружась, сыпались на землю. А оставшийся человек в спецовке с изумлением глядел на Жорика… и поднимал руку, точно у него был пистолет.
Жорик вбежал в портал. Тысяча тысяч булавок вонзились в него со всех сторон. Они протыкали его насквозь, входили в грудь и спину, втыкались в глаза и ноздри, дырявили каждый палец и нечеловеческой болью терзали мозги. Это длилось-длилось-длилось… и в то же время кончилось сразу, будто и не было.
Жорик полетел вниз и грянулся спиной об составленные штабелем ящики. Реальная боль показалось ерундой после чудовищной пытки перехода. Кряхтя и постанывая, он приподнялся на локтях. Сгрудившаяся вокруг толпа надвинулась… Жорик увидел их при свете луны и понял, что не промахнулся — другой мир. Он успел еще подумать, какие Колян с Валеркой козлы — зачем они за вторым пузырем пошли, сейчас бы вместе в другой мир выскочили! Потом его ухватили за грудки, сдернули с ящиков и над ним нависла рогатая башка. Жорик понял, что и без Коляна с Валеркой тут своих козлов хватает.
Глава 12 Куда податься попаданцу?
— Он же врет, Шен? — требовательно спросил Тат. — Он сам из наемников Прикованного, он сам…
— Нет, — обронил Шен. — Не врет. Все правда.
В человеческом мире есть детектор лжи. В ирие есть кое-что получше — воздушные драконы. Можно обмануть кучку металла и электродов, но нельзя обмануть воздух. Он иначе трепещет у губ, по-другому откликается на взмах ресниц, когда лжешь. Потому никому и в голову не придет оспорить вердикт воздушного.
— Тогда полная чешуйня получается! Не ирий, а проходная пещера! — растерянно пробормотал Тат.
— Вот оно дело-то какое! По пьяни парень к нам попал! — заключил дядька Гнат — и вновь в его голосе промелькнули нотки сочувствия. — А давайте, господин Змей, я его на деревне оставлю — все же таки з мира наших предков прийшов! Для початку щось просте робыть будет — огород полоть, воду таскать, а там, глядишь, и навчыться…
— Огород? Воду? — Жорик аж подпрыгнул. — Меня родительский огород на даче задолбал, чтоб я еще в другом мире клятые грядки полол?
Дядька Гнат поглядел недобро: несмотря на опасности приграничья и риск попасть под очередную атаку Прикованного, в богатую, да еще и облеченную особым доверием царствующих змеев деревню стремились многие. Разрешение поставить хату дядька Гнат давал не всем: лучшим воинам, необходимым в приграничье, оборотистым торговцам, способным сладить с ушлыми жителями человеческого мира, еще хозяйственных привечал. А тут лайдаку такое предложение сделали — считай, ни за что! — а он кочевряжится.
— Огород не нравится, до города подавайся, — буркнул дядька. А куда еще идти бездельникам? — К сапожникам там, или пекарям, или даже кузнецам… Та кому завгодно! Плату внесешь, они тебя в ученики возьмут, лет пять повчишься, будешь з ремеслом.
— Платить за то, чтоб стать сапожником? — возмутился Жорик. — У нас в таких ПТУ еще и стипендию дают! Деньги!
— То спробуй в Змеевы Пещеры податься, в войско, — устало предложил дядька — собеседник ему надоел. — Покажешь тамошнему воеводе, що умеешь: ежели военному делу обучен, возьмет он тебя. Що правда, переборчивый, змеев сын, навить в юнаки — молодшу дружину — тилькы найкращих берет. — Дядька с сомнением поглядел на парня.
— Никто, — твердо ответил тот. — Никто не станет сперва учиться, чтоб потом тебя в армию загребли! Загребли — пусть сами и учат!
— Ежели у вас такый мир, що за науку, з якои ты потим житы будешь та гроши заробляты, навить платить не треба — задарма дают та ще и приплачуют — навищо ж ты сюды поперся? — взорвался дядька.
— А сами? — огрызнулся попаданец.
— Так у дедов-прадедов наших в граде Китеже орда татарская под стенами стояла! — гаркнул дядька. — Всех бы повырезали, кабы мы волхва не привечали, а тот старого змея — хозяина наших мест дозвався! Змей Китеж озером накрыл, а людей всех на ирийскую сторону вывел!
— Националист ты, мужик! — осуждающе выдал Жорик. — Чем тебя татары не устраивают?
— Ой, трымайте мэнэ, бо не знаю, чим вин мэнэ назвав, але ж я його зараз вбью! — заорал дядька Гнат, и в него немедленно вцепились жена и дочь.
— Всем молчать, — негромко обронил Айт.
И все замолчали. И замерли, будто их заморозили. И сам Айт снова застыл, остановившимся взглядом уставившись перед собой — получалось, что прямо на оранжевого дракона. Оранжевый обливался горячим потом, но стоял по стойке смирно — крылья по швам, хвост в струнку — и не осмеливался даже моргнуть.
Айт глубоко вздохнул, так что из ноздрей его человеческого носа вырвались две струи кипящего пара — и отмер. Его глаза перестали походить на голубые льдинки. Живым, но очень недовольным взглядом он одарил селян:
— Дядька Гнат, вы решили, что обратно в человеческий мир попали? Ждете, что вам не только жизни спасут, но и деревню отстроят?
— Так-так-так, господин Змей, идем-идем-идем! — старостиха немедленно ухватила мужа за рукав и поволокла прочь.
— А як же ж… — дочка потянулась то ли к попаданцу, то ли к Айту.