День Шакала
Шрифт:
— Ничего себе проверочка, — заметил один.
— Самое забавное состоит в том, — ответил второй, — что старик так и не сказал нам, в чем дело. Что натворил или собирается натворить этот Колтроп.
— В одном можно не сомневаться. Такое расследование можно начать только по указанию с самого верха. Создается впечатление, что этот бедолага надумал подстрелить короля Сиама.
Потребовалось немного времени, чтобы разбудить судью и подписать у него ордер на обыск. В предрассветные часы, когда уставший Томас дремал в кресле своего кабинета, а совсем уже вымотавшийся Клод Лебель маленькими
Оба хорошо знали свое дело. Начали они с ящиков, вываливая на простыни, а затем сортируя их содержимое. Опустошив ящики, они простучали столы и шкафы в поисках тайников. После деревянной мебели пришел черед мягкой. Когда они покончили с ней, комнаты напоминали ферму индеек в День Благодарения. Один детектив занимался спальней, второй — гостиной. На кухню и ванную они набросились вместе.
После мебели, диванных подушек, постельных принадлежностей, пальто и костюмов настала очередь полов, потолков и стен. К шести утра обыск закончился. На лестничной площадке собрались соседи, поглядывая друг на друга и на закрытую дверь квартиры Колтропа. Переговаривались они шепотом, но разом замолчали, когда оба детектива вышли из квартиры.
Один нес чемодан с личными вещами и документами Колтропа. Он сел в ожидающую у подъезда патрульную машину, которая доставила его к суперинтенданту Томасу. Второй детектив начал опрашивать соседей, так как через час-другой многие из них уезжали на работу.
Томас несколько минут смотрел на вещи Колтропа, сваленные на пол. Детектив нагнулся и извлек из кучи маленькую синюю книжицу. Подошел к окну, полистал ее, освещенный лучами восходящего солнца.
— Супер, взгляните сюда, — его палец ткнулся в одну из страниц паспорта. — Видите… Republica Dominicana, Aeroporto Ciudad Trujillo, Decembre 1960…. [36] Он там побывал. Это наш человек.
36
Доминиканская Республика, аэропорт Сьюдад Трухильо (теперь Санто-Доминго), декабрь 1960… ( исп.)
Томас взял у детектива паспорт, глянул на него, затем долго смотрел в окно.
— О да, это наш человек, юноша. Но разве до вас еще не дошло, что мы держим в руках его паспорт?
— О черт… — вырвалось у инспектора.
— Совершенно верно, — воспитанный в строгих традициях англиканской церкви, Томас практически никогда не прибегал к крепким выражениям. — Если он путешествует не с этим паспортом, то с каким же? Соедините меня с Парижем.
К этому времени Шакал уже пятьдесят минут ехал по шоссе, давно миновав окраину Милана. Верх «альфы» он опустил, ибо Autostrada 7 купалась в лучах утреннего солнца. На широкой, прямой как стрела дороге, он разогнался до восьмидесяти миль в час, и стрелка тахометра подрагивала у красной черты. Холодный ветер ерошил его волосы, глаза, как обычно, скрывали черные очки.
От границы с Францией, которую он решил пересечь в Вентимилье, его отделяло 210 километров, или 130 миль, и он рассчитывал добраться туда максимум за два часа. Около Генуи поток грузовиков, направляющихся в порт, заставил его несколько сбросить скорость, но в 7.15 он уже выехал на А10, ведущую к Сан-Ремо и границе.
Когда он прибыл в один из самых тихих контрольно-пропускных пунктов на границе между Италией и Францией, машин на дороге значительно прибавилось, а солнце припекало все сильнее.
После тридцатиминутного ожидания в очереди ему предложили съехать на пандус для таможенного досмотра. Полицейский взял у него паспорт, внимательно просмотрел его, пробормотал: «Одну минуту, месье» — и скрылся в будочке. Несколько минут спустя он появился вместе с мужчиной в штатском, который держал в руке паспорт.
— Добрый день, месье.
— Здравствуйте.
— Это ваш паспорт?
— Да.
Мужчина внимательно просмотрел паспорт.
— С какой целью вы приехали во Францию?
— Как турист. Я ни разу не был на Лазурном берегу.
— Понятно. Это ваша машина?
— Нет. Я взял ее напрокат. У меня дела в Италии, но неожиданно выдалась свободная неделя. Поэтому я взял машину и решил поехать во Францию.
— Понятно. У вас есть документы на машину?
Шакал предъявил международное водительское удостоверение, контракт на прокат машины, два страховых полиса. Мужчина в штатском неторопливо просмотрел все бумаги.
— У вас есть багаж, месье?
— Да, три чемодана и ручной саквояж.
— Пожалуйста, принесите их в зал таможенного досмотра.
И ушел. Полицейский помог Шакалу выгрузить чемоданы из багажника и перенести их в зал досмотра.
Перед отъездом из Милана Шакал вытащил из чемодана шинель, старые брюки и башмаки Андре Мартина, несуществующего француза. Его документы остались за подкладкой чемодана, в который он доложил вещи из двух других. Брюки и башмаки завернул в шинель и затолкал ее в глубь багажника. Медали сунул в карман.
Два таможенника перетрясли каждый чемодан. Шакал в это время заполнял стандартную карточку для туристов, въезжающих на территорию Франции. Содержимое чемоданов не насторожило таможенников. Лишь однажды в душу Шакала закралась тревога, когда те добрались до красок для волос. Он предварительно перелил их во флаконы из-под лосьонов после бритья. В то время лосьоны еще не вошли в моду во Франции, только-только появились в магазинах, ими пользовались главным образом в Америке. Он заметил, как переглянулись таможенники, опуская флаконы в саквояж.
Краем глаза, через окно, он видел третьего таможенника, осматривающего багажник и мотор «альфа». К счастью, тот не заглянул под днище. Таможенник развернул шинель, скорчил гримасу, но решил, что шинель нужна, чтобы укрыть мотор в холодную зимнюю ночь, а старые брюки и башмаки — чтобы переодеться, если придется ремонтировать машину прямо на дороге. И захлопнул крышку багажника.
Шакал заполнил карточку, таможенники закрыли чемоданы и кивнули мужчине в штатском. Тот в свою очередь сверил записи во въездной карточке с паспортными данными, затем отдал паспорт Шакалу.