День скарабея
Шрифт:
— Спасибо, дядь Сережа, — произнесла она и, поднявшись, тут же двинулась в неизвестном направлении.
— Эй! — сказал Лихоманов. — Ты мне что-то ведь обещала вернуть!
— А я вроде бы у вас ничего не брала, — пропел ребенок.
Сергей почувствовал, что весь мир вокруг него пошел вкруговую.
— Не брала? И что?! — Мужчина почти закричал. — Ты мне обещала отдать пудреницу моей жены!
— Ой… Дядь Сереж, я, кажется, ее потеряла… — жалобно произнесла Люся и опустила хитрые глазки долу.
— Да где ты ее могла потерять?! — зарычал Лихоманов, все же посмотрев на землю возле скамейки. — Отдай, черт возьми! Что за шутки!?
Какой бы ни была девочка оторвой, все же ей лишь недавно исполнилось семь. И, будучи к тому же не дурочкой, она сообразила, что не надо излишне злить взрослых. Конечно, красивую вещицу, блестящую, гладенькую, прямо-таки сладкого цвета очень, очень жалко, но ведь глупый дядя, как бы там ни было, не пожалел за нее неплохих денег.
— Ой, да вот же она! — сказала вдруг Люся, достав откуда-то пудреницу и протянув ее Сергею.
— Ну спасибо, Люсенька, — выдохнул Лихоманов, забирая вещицу. — Уж как жена обрадуется… Я ей обязательно скажу, что это ты нашла.
Сергей действительно не относился к знатокам детской психологии. Но потом убедил себя, что произнес эту фразу намеренно.
— Нет-нет! — с некоторым даже испугом сказала Люся. — Ничего не говорите. И я никому не скажу, что вы мне денег дали.
— Точно не скажешь? — Сергей строго сдвинул брови.
— Конечно! Ни за что не скажу… И вам спасибо, — почти шепотом произнесла она.
— Ну, тогда беги… — И, не обращая больше внимания на девочку, Сергей опять помчался домой.
Карину уже слегка отпустило. Она вернулась в комнату, где уселась в кресло, слегка запрокинув голову. Лицо ее опухло, покраснело, белки глаз налились кровью. Андрей Половод был без сознания, а может быть, просто спал. Павел бесцельно слонялся по комнате.
— Принес? — спросила Карина безнадежно.
Сергей кивнул, протягивая пудреницу. Молодая женщина даже всхлипнула от громадного облегчения, когда убедилась, что внутри вместо пудры находится плоский пакетик с заветным порошком. Павел потребовал ложку.
— Столовую надо. Лучше не алюминиевую, — заметил он.
Лихоманов сходил в кухню за ложкой, спрашивая себя не в первый раз уже — снится ему весь этот дурдом, или все-таки это кошмар наяву…
— Давай, замути мне скорей дозу… — сказала женщина Паше, протягивая ему зажигалку.
— А что, сама не можешь? — проворчал Кутапин.
— Не могу, — жалобно сказала Карина. — Руки не слушаются.
— Да я один не справлюсь — не умею эту хрень мутить…
— Ну пусть он тогда поможет…
Сергей уже и не думал спорить. Он помог Паше развести дозу порошка в ложке, довести ее до кондиции с помощью огонька зажигалки и втянуть жидкость в шприц.
Карина дрожащими руками расстегнула джинсы, стянула их с себя, небрежно бросила на пол комнаты. Упала в кресло, закинув одну ногу на подлокотник. Ноги у нее, подумал некстати Сергей, выше всяких похвал. Но какого лешего устраивать подобное шоу?
— Это еще зачем? — спросил он Пашу, который опустился перед Кариной на корточки. Шприц тот держал в правой руке иглой вверх.
— Вены на руках ей впадлу, видишь ли, дырявить, — недовольным голосом объяснил Павел. — Вот и ширяет в пах… Ты бы хоть спиртом прошлась сперва, — посоветовал он девушке. — Костоправ же оставил. А то нарыв наживешь, кто тебе его потом лечить будет?
Карина послушалась. Затем бросила комочек ваты на пол, еще сильнее раздвинула ноги, пальцами обозначила место для укола — между внутренней стороной бедра и белой полоской простых хлопчатобумажных трусиков. Паша прицелился и вонзил иглу.
— Попал? — хриплым шепотом спросила Карина.
— Да у тебя уже вены прятаться начали, — проворчал Паша. — Иглу боятся… Сейчас поймаю… Ага, есть.
Он нажал на поршень, выдавил жидкость, затем выдернул иглу. Гротеск, да и только, вдруг подумал Сергей. Если не знать, в чем дело, можно увидеть вполне сексуальную сцену, а вот ни Карине, ни Паше сейчас не до подобных ассоциаций… Хотя насчет Карины, возможно, он и ошибается.
У молодой женщины с лица необычайно быстро схлынули краснота и одутловатость. Карина нежно вздохнула, изящным движением сняла ногу с подлокотника кресла.
— Все… в порядке, — немного замедленно, словно проваливаясь в сон, сказала она.
Сергей только сейчас заметил, что Ира и Надя, оказывается, тоже наблюдают — видимо, из любопытства подошли к двери комнаты. Надо же, как глядят — прямо пожирают глазами зрелище. Хорошо хоть, Егор не видит.
Паша поднялся на ноги, бросил шприц на табурет, рядом с ложкой, на донышке которой уже подсыхали остатки зелья. Он без особых эмоций смотрел на Карину. Та грациозно изогнулась, распласталась в кресле, сладко вздыхая, словно от эротических ласк. Ресницы ее затрепетали, она затуманенным взором поглядела на собравшихся, плавно помахала рукой.
— Ну… что вы… на меня… смотрите? Не… надо…
Голос ее звучал, словно с другой стороны Луны. Затем Карина несколько раз прерывисто охнула, как от подкатывающего пика наслаждения.
— Пойдемте, действительно, — сказал Павел усталым голосом. — Пусть потащится, пока она еще это может.
И требовательным жестом ладони показал всем: давайте, типа, очистим помещение. Женщины молча вышли, за ними комнату покинули Сергей и Павел. Кутапин плотно закрыл за собой дверь.
— Давно она на игле? — спросила Надя. Сергей обратил внимание, что это едва ли не первая реплика сестры жены с момента, когда прибыли гости.