День слепого Валентина
Шрифт:
– С удовольствием! – Ирине хотелось смеяться и прикоснуться пальцами к щеке индийского красавца, чтобы удостовериться в том, что эта смуглая кожа на самом деле такая гладкая и совершенная, какой кажется.
В небольшом уютном баре они заняли свободную кабинку, официант принес по чашечке кофе и по коктейлю, Ирина заказала себе джин-тоник. Немного отпив, она с удовольствием закурила, избегая смотреть в завораживающие заповедные озерца.
– Вы прекрасная актриса. – Митра бесшумно поставил кофейную чашечку на блюдце. – Вам не место в этом театре.
– Я тоже так думаю. – Играть так играть… Ирине хотелось, чтобы эта пьеса
– Хочу предложить вам хотя бы ненадолго вырваться из этого болота и сыграть в истинном театре. В истинном.
– Я не понимаю. – Рука Ирины замерла, не донеся бокала с джин тоником до губ.
– Сейчас все объясню. Я так долго восхищаюсь вашей игрой, вашим мастерством, что рискнул предложить вам сыграть в нашем театре.
В душе Ирины все оборвалось. «Как глупо, – подумала она, – а ты уж размечталась, старая дура… а тебя просто зовут поиграть в любительском театрике… Господи-и-и!»
– Вы только не подумайте, что это какой-то провинциальный или любительский театр, – почти угадал ее мысли Митра, – это частный и очень респектабельный театр, принадлежащий элитарному, закрытому обществу.
Ирина слушала вполуха.
– Это своеобразное дворянское собрание, самые сливки общества, – продолжал Митра, – ставится классика и известные современные пьесы, приглашаются только лучшие актеры, но за определенную сумму кто-нибудь из членов нашего клуба может сам сыграть вместе с актерами в постановке. Разумеется, незначительную роль.
Ирина вообще перестала слушать, ей было и горько, и стыдно, будто ее раздели и изнасиловали прямо на улице, особенно отвратительными казались розы, лежащие на краю стола.
– Только единственный раз! – голос Митры звучал почти с мольбою. – Одну роль! Мы готовы заплатить пятьсот долларов.
Ирина очнулась.
– Сколько? – оторопело переспросила она.
– Пятьсот долларов.
– Вы что, действительно так дорого цените мой талант? – Она не хотела, но в ее голосе прозвучала издевка.
– О, гораздо выше! Просто это все, что мы можем предложить!
– Ну, что же… – Она закурила. – Тогда расскажите поподробнее о вашем театре.
– Он создан довольно давно, – с готовностью начал Митра, – и доступен только членам нашего клуба, состав коего вот уже много лет не меняется, войти в клуб постороннему человеку практически невозможно…
– Почему? – невольно заинтересовалась Ирина, глядя на белые, поблескивающие в полумраке зубы Митры. – Что у вас там такого секретного?
– Что вы! – засмеялся он. – Ровным счетом ничего, просто есть люди, которые хотят хоть иногда бывать вне окружающего мира – своеобразный побег из реальности. Они не жалеют средств на поддержание уже ставшей привычной атмосферы и уверены в том, что порядки и традиции клуба останутся неизменными.
– А чем они там занимаются?
– Играют в бильярд, в карты, слушают музыку, общаются.
– И все? – Ирина искренне удивилась. – И за это они готовы платить деньги?
– Они платят за общество, за атмосферу. Для большинства наш клуб даже не второй дом, а первый, люди очень привязаны к нему. Иногда мы устраиваем театральные постановки или ожившие миниатюры в духе России, Франции восемнадцатого века.
– Не знаю, – Ирина с легким раздражением подумала о зажравшихся богачах, сходящих с ума от безделья, – может, в этом что-то и есть… Я далека, если честно, от такого… таких мероприятий, но если вы хотите столько заплатить за один спектакль… Что ж, я согласна.
– Чудесно! – Митра даже хлопнул в ладони. – Я закажу еще коктейли, не возражаете?
– Нет, – мрачно ответила актриса.
Глава 3
Спустившись этажом ниже, Марина вызвала лифт. Дожидаясь его, она вытащила шарф из рукава полушубка и обвязала его как платок вокруг головы, затем извлекла из сумки черные очки, с которыми никогда не расставалась, и водрузила их на нос. Просунув руки в рукава полушубка, она застегнула пуговицы, повесила сумку на плечо и вцепилась в кожаный ремешок.
С мягким гудением раскрылись дверцы лифта. Марина ступила внутрь и с удивлением увидела зеркала на стенах. Пока кабина ползла к первому этажу, девушка максимально прикрыла лицо шарфом, подняла воротник и надела перчатки.
Лифт остановился, двери раскрылись и взору Марины предстал здоровенный вестибюль с молодым парнем консьержем за подобием гостиничной стойки. Марина вновь ощутила противный ноющий холод внизу живота. Молодой парень с хорошим зрением и отличной памятью – это не подслеповатая старушка в застекленной конторке. Пытаясь двигаться спокойно и уверенно, Марина вышла из лифта и направилась к дверям, они казались такими невыносимо далекими… «Вот, наверное, как чувствуют себя преступники, совершающие побег из тюрьмы», – подумала девушка, передвигая ватные ноги. От волнения она почти оглохла и цоканье собственных каблуков по мраморному полу, слышалось ей тупым буханьем. И так не вовремя пришли на ум предпоследние кадры культового фильма «Леон» Люка Бессона, где главный герой, наемный убийца, переодевшись в одежду полицейского, идет к выходу из захваченного полицией здания. Его лицо уже светлеет в предчувствии свободы, и в этот момент ему стреляют в спину… Марина даже зажмурилась, ожидая выстрела.
Судорожно ткнув в кнопку кодового замка и толкнув двери, девушка глубоко вдохнула резкий морозный воздух и… не смогла выдохнуть. Перед глазами были детские площадки, автостоянка и все эта красота для нуворишей была огорожена высоченным каменным забором и для того, чтобы попасть на волю, надо было миновать эдакую проходную, стилизованную под небольшой красивый домик. «Все, конец – застучала в мозгах вернувшаяся боль, и Марина побрела к «проходной», – вчера меня тут уж точно изучили не хуже рентгена! Придется внешность менять… пластическая операция… или вообще уехать из страны… только на какие шиши, вот бы знать…»
Открыв дверь домика, девушка едва не взвыла: за стеклянной конторкой сидела тетка в таких очках, через которые, наверняка, были видны даже микробы на полушубке Марины.
– До свидания, – беспечно сказала тетке Марина, бодро топая к выходу.
– Всего доброго, – она навылет прострелила девушку взглядом, и Марина почти выпала на подгибающихся ногах на тротуар.
Перед нею было шоссе с мчащимися во все стороны машинами. С трудом сдерживая желание побежать, что есть силы, она заставила себя чинно направиться вдоль дороги. Отмахав на одном дыхании не меньше километра, она, наконец, спросила прохожего насчет метро и тут же полезла в сумку за сотовым. Набрав номер Дани, Марина с колотящимся сердцем слушала гудки соединения. Больше всего на свете она боялась, что Даня передумал и куда-нибудь уже ушел, или снова лег спать, или…