День ВДВ (сборник)
Шрифт:
...И опять перед столом, за которым сидело великое множество людей в форме, подскочившие собаки лизали ему руки, ласкались.
Почти машинально Вадим присел, потрепал собак по спинам, почесал за ушами, погладил.
– Привет, – услышал он, поднял голову и оторопел. Пред ним стоял... Сашка. Тот самый Сашка, с которым он служил в одном полку и рассказы которого о Москве так любил слушать. Тот самый Сашка, на прикладе снайперской винтовки которого аккуратными зарубочками был отмечен последний бой не одного десятка боевиков. Сашкино разорванное миной тело в цинковом гробу он нeс до самого самолeта, отправляя
Сашка приобнял его за плечи, поглядел в глаза.
– Растерялся? – понимающе спросил он. – Ничего. Не просто сразу объяснить. Разберeмся!
Вадим действительно растерялся. Растеряешься тут...
– А это?.. – повeл он рукой. – Я что?.. – и смутился.
Как-то глупо спрашивать, умер он или нет, это что, ад? Рай? И вообще...
– Знаешь, до конца и я не понял, – ответил на незаданный вопрос Сашка. – Место это можешь называть Валгалла, – удобно и более-менее понятно.
Валгалла? Место, куда попадают погибшие воины! Так значит... Но спросил всe-таки не о себе.
– Саш... – а тот длинный, белобрысый? Он мне – «Не понимаю!»? – махнул куда-то за спину Вадим.
– Ааааа... Этот!... Отлично он всe понимал. Ему подмогу велели по рации вызвать, а он – «Не понимаю. Вас не понимаю…» – и прятаться. Всех перебили и его в том числе. Только пацаны здесь, – Сашка кивнул на сидящих напротив, и те весело кивнули в ответ, – А он за подлость и любовь к своей шкуре наказан. Сюда войти он долго не сможет, будет провожатым и теперь действительно ничего не понимает. Наказали его самым страшным. Одиночеством... Да ты расслабься, теперь всe будет хорошо.
Вадим хотел спросить, как же это – «хорошо»? И что хорошего может быть у погибшего? Но не успел. Вернулась режущая боль, отнялся язык, страшные мучения обрушились с прежней силой, выгнули дугой тело. Перед глазами помутнело, поплыла куда-то Валгалла. Взамен неe осталась только мука. И закричал Вадим от боли и отчаяния. Закричал то, что кричит любой человек, когда ему плохо, то, что кричат, не думая, не понимая, не выбирая:
– Маааааа – мааааааааа......
И услышала, проснулась мама Вадима в маленьком уральском городке. Потихоньку, чтобы не разбудить спящего мужа, выбралась из-под одеяла и прошла в Вадькину комнатку. Не в силах унять дрожь в руках и барабанную дробь встревоженного сердца, присела на краешек аккуратно застеленной кровати сына, поняла, почувствовала – с сыном случилась страшная беда. Эта беда толкнула еe в спину с кровати на колени. Взволнованно зашептали что-то проснувшиеся в душе древние женщины, матери рода. Вместе с ними зашептала Мать:
– Силы небесные!..
Полыхнуло пламя светильников Валгаллы, навострили уши собаки, замолчали по знаку Верховного люди.
– Мальчик мой... – тревога и ощущение большой беды, страшного горя путали мысли матери.
Помощи и защиты прошу у вас. Спасите, сохраните моего ребeнка... Уберегите своей силой, укройте от врагов... Пресвятая Дева Мария! Твой Сын на кресте в мучениях погибал, всех нас спасая... Чувствую, где-то моe дитя муку смертную принимает. Сердце мать не обманет, прошу, на коленях прошу тебя, избавь его от мучений...
В лилово-багровых переливах неземного света по знаку Верховного, вытянувшись по стойке «смирно», слушали мольбу Матери погибшие воины, ждали приказа...
– И если нет другого пути, если нет выхода, если никак нельзя по другому..., – зарыдала несчастная женщина, – Как мать прошу тебя... Хотя бы прекрати его мучения... Забери к себе!..
И, опустив голову, повалилась на пол, не имея больше сил, все их вложив в свою молитву.
Приняли приказ непобеждeнные, огненными молниями расчертили небо, копьями Гергия Победоносца обрушились с небес на грешную землю.
Прочертив лиловыми вспышками чeрные тучи, вынырнули и обрушились полной боевой силой на Богом забытый аул.
Удивлeнно разинув рты, подняв в суеверном страхе к небу бородатые лица, с места не сумели сдвинуться горцы, когда на их головы обрушила ураган огня невесть откуда взявшаяся пятeрка неумолимых в своей беспощадности вертолeтов. За две минуты огненной рукой был сметeн в разверзнувшееся бездонное ущелье глиняный аул.
Когда рассеялись пыль и дым, Вадим с изумление понял, что он один стоит на восхитительно чистой горной площадке. Не корчится на колу среди селения, а стоит цел, жив, здоров, бодр и даже весел. К нему навстречу, радостно смеясь, шли те, кого он успел увидеть в Валгалле. Первым к нему подошeл Сашка, обнял, похлопал по спине. За ним подошли другие.
– Ну, братка, – заглянул ему в глаза Сашка, – ты свободен. Теперь ты наш, пошли вместе.
И, обнявшись за плечи, они пошли по дороге, весело болтая.
– Саш!.. – робко спросил Вадим. – Я что, погиб, умер?
– Конечно, – захохотал Сашка. – То есть нет. Ну, в общем, как ты сам думаешь?.. Ты идeшь с нами, погибшими, но не покорeнными. Ты выполнил до конца свой солдатский долг. Ну посуди, чтобы быть живым, нужно непременно корчиться на колу?
– Ммммм.... Неееет уж......
– Ну так и живи! Пока ты в теле, на Земле, этого не понять. Теперь поймeшь.
– А...... Мама? Она ж с ума сойдeт от горя.
– Не мы этот мир устроили, – Сашка многозначительно посмотрел вверх, – не будем умничать. Выходит, так надо, – но сам-таки печально вздохнул.
Они шли по бесконечной дороге, взбирающейся все выше и выше. Выше вершины самой высокой горы. Эта дорога вела их прямо в небо, теряясь дальним своим краем в белоснежных сияющих облаках...
...Мама Вадима с трудом поднялась на ноги. Постояла среди комнаты. Оглядела Вадькины нехитрые вещички, провела пальцами по крылу пластмассовой модельки самолeта, стоящей на пианино.
Вспомнилось ей, как хвалили Вадьку в музыкальном училище, готовили к поступлению в консерваторию. Не успели – пришла повестка в армию. Так и осталась Вадькина работа, непредставленной на конкурс для поступающих.
Елена Захаровна взяла толстую нотную тетрадь, исписанную рукой сына. Погладила еe, как гладила маленького сына, – тихонько, ласково. И в который раз прочитала надпись на обложке: «Вадим Сергеевич Петраков. Симфония «Валгалла».
Шнурок
В принципе, лейтенант Мухин оказался неплохим мужиком. Очень быстро с него слетела этакая спесь новоиспечённого офицера, два месяца назад окончившего военное училище и сразу же попавшего в Афганистан. Ладно, обо всём по порядку.