Денежно-весовые системы домонгольской Руси и очерки истории денежной системы средневекового Новгорода
Шрифт:
До сих пор неизвестна крайняя дата существования областной новгородской денежной системы с рублем в 170,1 г и с подразделением его на 15 гривен (по 11,34 г) и на 216 денег (по 0,79 г) и с гривной в 14 денег. По-видимому, концом ее признается прекращение самостоятельной монетной чеканки в связи с присоединением Новгородской земли к Москве, коль скоро фактическое объединение систем относят ко времени Ивана III [422] . Однако мы знаем, как живучи бывают старые традиции в денежном обращении, знаем также, что памятники самого конца ХV в. оговариваются в случаев применения в Новгородских землях расчетов по московской денежной системе. Поэтому вполне естественно думать, что отмирание областной системы в Новгороде было постепенным и затяжным.
422
Черепнин
Известное подтверждение этому мы находим при рассмотрении реформы Елены Глинской, проведенной в 1533–1535 гг. Эта реформа подробно описана в летописи и изучена на многочисленных нумизматических материалах [423] . Метрологический ее смысл заключается в том, что из гривенки серебра стали чеканить не 260 денег-новгородок как прежде, а 300 копеек. Прибегая к простому арифметическому делению гривенки на 300 единиц, мы могли бы говорить, что новый монетный вес был приравнен к 0,68 г, но в силу неизбежного отпадения крох при чеканке он в действительности равнялся приблизительно 0,67 г, что определяет официальную величину рубля Елены Глинской около 67 г.
423
Спасский И. Г. Указ. соч.
Сравнив вес нового рубля с весом предшествующего рубля Василия III, мы видим, что разница составляет 11 с небольшим граммов, что точно соответствует величине новгородской гривны (11,34 г). Если это действительно так, то официальную величину рубля Елены Глинской следует исчислять в 67,58 г, а официальную величину копейки – в 0,675 г.
Практически эта величина составляет 6/7 прежней денги-новгородки. Иными словами, и при проведении реформы 1534–1535 гг. семь новых монет равнялись шести старым, подобно тому, как это было во время реформы Василия Дмитриевича.
Можно думать, что это соотношение (7: 6) было наиболее приемлемым для финансистов Российского государства, если для его получения обращаются к величинам не московской, а новгородской системы, кажущимся несколько чужеродными для московских денежных единиц. Во всяком случае с ликвидацией новгородской системы, ставшей очевидной после реформы 1535 г., московские экономисты остаются не только с национальной системой денежных единиц, но и с метрологическими традициями денежного дела, с опытом, накопленным во время ряда предшествующих денежных реформ.
Единицы, введенные реформой Елены Глинской, существовали неизменными на протяжении всего XVI в., вплоть до монетных нововведений, предпринятых интервентами в Москве и Новгороде в 1610–1611 гг.
И. Г. Спасский, исследовавший нумизматику этого периода, пришел к выводу о том, что норма, введенная в 1533–1535 гг., была изменена поляками в Москве в 1610 г., шведами в Новгороде – в конце 1611 г. Эта новая монетная норма была вычислена И. Г. Спасским по показаниям многочисленных монет и подтверждена анализом письменных сообщений. Ее величина равна 0,565 г, а стопа, по которой чеканились монеты пониженного веса, соответственно приравнивается 360 копейкам из гривенки. По той же норме, как утверждает И. Г. Спасский, чеканились первоначально копейки земского правительства в Ярославле [424] .
424
Спасский И. Г. Указ. соч. С. 336 и сл.
Прежде чем производить метрологические сопоставления этой величины с нормой предшествующей чеканки, следует высказать известное сомнение в правильности вывода о том, что указанная монетная стопа является непосредственной наследницей стопы Елены Глинской. Эти сомнения порождены тем, что все 69 ярославских монет, нормой которых И. Г. Спасский считает 0,565 г, в действительности показывают средний вес в 0,58 г [425] . Подтвердились сомнения и при обращении к кладовым материалам Ярославского музея.
425
Там же. Табл. 3 в конце книги.
Использование интервентами стопы 3,6 рубля бесспорно. Однако ход развития русской монетной нормы осуществлялся не так гладко и не так последовательно. Ликвидация хаоса денежного обращения, возникшего в связи с деятельностью интервентов, начинается не с усвоения нормы интервентов и не с введения пониженной нормы, а, напротив, первоначально земское правительство вводит несколько повышенную норму копейки.
Это заставляет пристальнее приглядеться к характеру предпринятых интервентами монетных изменений. Особенно показательна деятельность шведов на новгородском денежном дворе. Копейка пониженного веса, чеканная по стопе в 3,6 рубля, выпускается ими без изменения монетного типа, будучи изготовлена теми же самыми штемпелями, которые перед тем участвовали в чеканке тяжеловесных подлинных монет Василия Шуйского по норме Елены Глинской. Это значит, что интервенты не преследовали цели сделать понижение веса явным, бросающимся в глаза. Следовательно, понижение веса не влекло за собой неизбежности обязательного обмена старых денег на новые. Напротив, сохранение типа затрудняло выделение новых монет. Доход интервенты извлекали при чеканке, но не при обмене денег.
В Москве поляки чеканят монету с именем Владислава, тем самым меняя тип, но и здесь вряд ли можно говорить об организации обмена. В сложной политической обстановке 1610 г. интервенты могли организовать перечеканку монет, но организовать оперативный и массовый обмен денег они были не в состоянии. Это подтверждается и их последующей деятельностью, когда в 1612 г. они перешли к 4-рублевой стопе без изменения монетного типа, пользуясь теми же штемпелями, которыми чеканились монеты 360-копеечной стопы.
Если весовая эволюция чекана интервентов в Москве и Новгороде осуществлялась хищнически, то выбор нормы 0,58 г земским правительством в Ярославле не мог не учитывать традиций денежного дела. Действительно, сравнивая рубль в 58 г с рублем Елены Глинской (67,58 г) и вычисляя их разницу, мы обнаружим, что она равна 1/7 старого рубля, т. е. по-прежнему, в соответствии со старой русской традицией, семь новых копеек оказываются равными шести старым.
Следующим шагом русского правительства было новое понижение монетной нормы, осуществленное в конце 1612 г. или в начале 1613 г. Денежная реформа, проведение которой начато в это время, провозглашает стопу в 400 копеек из гривенки, тем самым устанавливая норму копейки в 0,49—0,50 г [426] . Трудно признать за этой реформой оградительный характер, как предлагает И. Г. Спасский. Чеканка поляками по стопе в 400 копеек была предпринята еще в середине 1612 г., но в таких небольших размерах, что не могла оказать влияния на состав русского денежного обращения, расстроить его. Что касается шведов, то они переходят к 4-рублевой стопе только в 1615 г. Необходимость реформы вызывалась тем, что принятая ранее ополчением в 1612 г. норма в 0,58 г была выше нормы интервентов, производивших массовую чеканку легковесных монет по норме 0,565 г. Смысл реформы заключался, таким образом, в укреплении финансового положения русского правительства привлечением в казну средств от обмена денег.
426
Спасский И. Г. Указ. соч. С. 348 и сл.
Обратимся к метрологическим сопоставлениям. Вновь учрежденный рубль весом в 49–50 г меньше рубля в 58 г на 8–9 г. Эта разница, как и прежде, составляет 1/7 старого рубля, вновь порождая равенство семи новых денег шести старым.
Однако не это равенство заслуживает особого внимания. Практически при обмене новых денег на старые русское правительство менее всего могло иметь дело с ярославскими копейками весом в 0,58 г. Состав денежного обращения к моменту реформы складывался из двух больших групп монет – копеек XVI – начала XVII в., чеканенных по норме Елены Глинской, и копеек интервентов, имеющих вес 0,565 г. Новая 4-рублевая стопа давала возможность рационального соотношения введенной в 1612 г. монетной нормы с монетами обеих весовых групп. В самом деле, если первая группа чеканилась по 3-рублевой стопе, то 3 старые копейки XVI – начала XVII в. приравниваются 4 новым; если вторая группа чеканилась по стопе в 3,6 рубля, то 9 копеек интервентов приравниваются 10 новым копейкам.