Деньги пахнут кровью
Шрифт:
«А ещё я имею Джокера в рукаве. Знаю, по какому пути пойдет история, как будет развиваться предпринимательство, и что нам надо делать, чтобы заработать миллиарды», — мысленно подвожу итог своему спичу.
— Складно поёшь, — протянул гопник, задумавшись.
— Определяйся, Саня. Ты в моей команде? Да или нет?
— Аааа, — Сашка отчаянно махнул рукой, — даже если фигня это всё, что я теряю? Да!
Глава 8
— Зина тебя порекомендовала, — заместитель директора универмага пристально смотрела на меня. Холеные пальчики в толстых золотых кольцах нервно постукивали по лакированной коричневой
— Ну да, — подтвердил я, продолжая откровенно рассматривать женщину. — Попросил её помочь устроиться на работу.
— Чего смотришь? Нравлюсь? — язвительно спросила начальница. Пухлый рот в кроваво-красной помаде растянулся в насмешливой улыбке.
— Да, — ответил я, — знойная женщина — мечта поэта. А я в душе, а также в ванной и на кухне, не только поэт, но и художник. С помощью пера за две секунды любого бельмондо могу расписать в квазимоду.
«Млять, и чего меня понесло по кочкам? Так разговаривать с начальником при собеседовании — верный путь пойти на мужской половой орган», — мысленно недоумеваю я. — «Может гормоны шалят? Или частичка личности прошлого хозяина тела влияние оказывает»?
— Ты ещё пошути тут, юморист, — нахмурилась женщина, — так и пойдешь хохмить обратно в свою квартиру.
— Виноват, постараюсь исправиться, — я вытянулся в струнку, поедая заведующую преданным взглядом.
— Шут гороховый, — ухмыльнулась начальница. — На мадам Грицацуеву я вовсе не похожа.
«О, она даже 12 стульев читала. Образованная торгашка».
— Нисколько, вы гораздо лучше, вылитая Нонна Мордюкова, — не могу удержаться я. И получаю незаметный, но очень болезненный пинок по ноге от разозленной Зинки, стоящей сзади. Больно, зараза. С трудом сохраняю невозмутимое лицо, начавшее кривиться в страдальческой гримасе.
— Ладно, давай перейдем к делу, — начальница пропустила мой «комплимент» мимо ушей. — Язык у тебя подвешен, вижу. Ты пьешь?
— Нет. Завязал с концами.
— Хорошо. Вижу, что парень ты с биографией, — мадам бросает многозначительный взгляд на мои татуированные пальцы. — Думаю понимаешь, обо всём, что тут происходит, трепаться не следует.
— Понимаю. За это можете не переживать, Зина меня знает давно и подтвердит, что лишнего я не болтаю.
— Он, конечно, пошутить и потрепаться не дурак, но сроду никого никогда не сдавал, — горячо заверяет моя коренастая подруга, — на Мишку можно положиться.
— Замечательно, — заместительница директора, прищурившись, посмотрела на меня. — Придется целый день таскать различные вещи и продукты. Сможешь?
— Смогу, — хотел в очередной раз пошутить, но что-то внутри удержало от этого, — сил хватит.
— Хорошо, — повторяет женщина. — Значит так. Зарплата официальная у тебя будет — 120 рублей. Годится?
— Годится, — горестно вздохнул я.
— Но жить ты будешь не на неё, — выждав паузу, продолжила начальница. — К нам с черного хода приезжают клиенты. Некоторым из них нужно различные товары
— Не нужно, — подтвердил я. — А сколько в месяц таких «чаевых» может выйти?
— В среднем, — задумалась женщина, — наши грузчики получают 500–700 «левых» рублей, ежемесячно. Может больше, а может и меньше, как получится. Месяц на месяц не приходится. Главное, не бухай и будь всегда готов работать. И тогда всё будет хорошо. Может, тогда и мы тебе ещё что-то подкинем дополнительно, если убедимся, что человек надежный.
— Еще спросить хочу. График работы, какой?
— С девяти до шести. Пять рабочих дней в неделю. С часу до двух перерыв. Ещё вопросы есть? — женщину уже начинает тяготить этот разговор.
— Нет.
— Тогда завтра начинай оформляться. Зина тебе поможет и подскажет к кому обратиться. А послезавтра уже выходи на работу.
Домой я возвращался в приподнятом настроении. И даже провожавшая меня Зинка, закатившая на выходе из универмага нервную речь о недопустимости разговора в таком тоне с «самой Ольгой Ивановной», не смогла его испортить. Пообещал больше так не делать, чмокнул в щечку растерявшуюся девушку и неторопливо пошёл домой, наслаждаясь теплой солнечной погодой.
И только увидев, оживившихся при моем приближении старушек сразу понял, что-то произошло. Пожилая соседка, возбужденно беседовавшая с престарелыми девушками, заметила меня и засеменила навстречу изо всех своих старческих сил.
— Мишка, там отчим твой взбесился. Лена у него водку хотела отнять, так он её кулаками и ногами бить начал, а потом за нож схватился. Она еле убежала от него, и закрылась в своей комнате. Я хотела в милицию позвонить, этот ирод только что на меня набросился, пришлось на улицу убегать. Уже собралась с автомата звонить, вижу, ты идешь, — взволнованно зачастила старушка, — а до этого Пашка Танькиного мужа с ножом гонял, тот тоже в комнате спрятался.
«Вот же млять, повезло начать новую жизнь в таком гадюшнике, среди маргиналов. Одни проблемы, пожить спокойно не дадут, мать вашу», — мысленно ругаюсь я. Но делать нечего, придется успокаивать алкаша.
— Веди, Петровна, — бодро командую я, — будем порядок наводить.
— Вот молодец, — повеселела старушка. — А, может, милицию всё-таки вызовем? Он же совсем невменяемый. Литр водки в себя влил, не меньше. Глаза оловянные, морда зверская, в руке нож.
— Идем, — беру старушку под руку, — попробуем без милиции обойтись.
Вообще-то по уму надо всё-таки милицию вызвать. Самому в разборки с алкашом лучше не лезть. Останавливают два обстоятельства. Первое — не люблю лишний раз общаться с работниками правоохранительных органов. Я — судимый, Паша, похоже, тоже. Хрен их знает, что милиционерам в голову взбредет. Привлекать к себе их внимание не хочется.
Второе и самое важное обстоятельство — если вызову ментов, в будущем будут серьезные проблемы. Во-первых, об этом быстро узнают все окружающие. Местный телеграф в лице бабушек-сплетниц работает оперативно. А у меня ещё на носу встреча с отмороженными дружками — урками. После такого они сто процентов заявят, что я ссучился. И не только они. Как я понял, у бывшего хозяина тела много знакомств и связей среди блатных. Какие ещё будут последствия сдачи ментам отчима, даже предсказать трудно. Ясно одно — они обязательно наступят и, скорее всего, очень трагичные для меня. Поэтому, нафиг, нафиг, сам справлюсь.