Деньги в банке
Шрифт:
— Правда? Честное слово, миссис Корк, вы чересчур добры. Я с трудом верю своим ушам.
— Мисс Бенедик, пожалуйста, сходите к Кейкбреду и скажите, что не надо укладывать вещи мистера Миллера.
— Да, миссис Корк.
— Я с вами, — сказал Джеф.
— Не трудитесь, — отвечала Энн.
— Пустяки, — заверил Джеф.
В коридоре Энн обернулась. Лицо ее было сурово.
— Прекратите! — прошипела она.
— Что?
— Прекратите ухмыляться и говорить: «Гениально! Гениально!»
— Но это
Энн развернулась и на приличной скорости двинулась в буфетную. Миртл Шусмит тоже с завидной быстротой взбежала по лестнице Холси-чемберс, но Джеф подумал, что Энн по справедливости дала бы ей сто ярдов форы.
— Послушайте… — начал он.
Крайне трудно изливать свое сердце девушке, которая мчится по коридору впереди вас. К тому времени, как они достигли обитой зеленым сукном двери, Джеф толькотолько приступил к изложению дела и так и не добрался до сути, когда они ворвались к лорду Аффенхему и пробудили того от обычной каталепсии.
— Дядя Джордж, — сказала Энн.
— Э? — отозвался лорд Аффенхем, медленно всплывая на поверхность. — Я хотел тебя видеть, дорогая, и вас, Джеф. Насчет пруда. Я и впрямь опустил туда бриллианты, на прочной бечевке, но на следующий же день вынул. Только сейчас вспомнил.
— Дядя Джордж, миссис Корк сказала, чтобы ты не укладывал вещи мистера Миллера.
— Э? Не укладывать?
— Не надо. Он остается.
— Вот как? Отлично, — сказал лорд Аффенхем. — Превосходно. Понимаю. Ты за него попросила. Умница. Умница.
— Вовсе я за него не просила. — И Энн, как рыбка, выскользнула за дверь. Джеф сморгнул, когда она проносилась мимо, и понял, в чем ее преимущество перед Миртл Шусмит. Она выигрывает на старте.
Лорд Аффенхем смотрел ей вслед. Он уже сделал наблюдение и перешел к выводам.
— Все еще бесится?
Джефа покоробило неприятное слово, но он был вынужден согласиться, что оно верно отражается суть дела.
— Да.
— Не одумалась?
— Нет.
— Вы поцеловали ее снова?
— Нет.
— Так идите и поцелуйте.
— Нет.
— Это может все изменить.
— Послушайте, — терпеливо начал Джеф, — я сказал, что она либо совсем не говорит со мной, либо говорит односложно. Теперь она взяла обыкновение бегать от меня, как от огня.
— Вот как? — произнес лорд Аффенхем. — Кстати, скажу вам любопытную вещь, которую вы наверняка не знаете. Муравьи, они бегают быстрее в жаркую погоду.
— Они?
— Муравьи.
— Мне послышалось «Энни». Бегают быстрее в жаркую погоду?
— Я где-то читал.
Джеф с мгновение пристально смотрел на него.
— Прекрасная новость, — промолвил он. — Спасибо, что сказали. Так вот, при виде меня она пускается наутек. Уже это одно мешает мне воспользоваться вашим советом. Надо придумать что-нибудь
— Да. Девушки — странные существа.
— Очень.
— Помню, в 1913 одна…
— Не сейчас.
— Э?
— Другой раз.
— Я только хотел сказать…
— Знаю. Не надо.
Лорд Аффенхем, немного обиженный, погрузился в молчание. Тишину нарушал лишь хруст его манишки, мерно вздымавшей и опадавшей в такт дыханию. Джеф тоже задумался. Чтобы облегчить мыслительный процесс, он достал портсигар и протянул собеседнику. Лорд Аффенхем покачал головой.
— Не курю. Бросил.
— Обнаружили, что это замедляет рост?
— Нет, — сказал лорд Аффенхем, подумавши. — Не поэтому. Тут один как-то сказал, что мне не хватит силы воли бросить курение, так что я просто вынул трубку изо рта — мы сидели у меня в кабинете, отложил ее, взял банку с табаком — новую полуфунтовую банку «Лучший Табак Прyда» — поставил ее в буфет и запер на ключ. С этого дня к табаку не прикасался.
— Это показывает, какая у вас огромная сила духа.
— Исполинская.
— Ну и дурацкий вид, был, наверное, у вашего друга.
— У него всегда был дурацкий вид.
— Значит, еще более дурацкий.
— Да, — согласился лорд Аффенхем.
Он снова впал в транс. Внезапно глаза его зажглись, и он резко выпрямился с громким «Лопни кочерыжка!»
— Джеф!
— Да?
— Провалиться мне на этом месте со всеми потрохами! — воскликнул лорд Аффенхем с видом Сивиллы, которая сейчас изречет пророчество. Видимо, его мозг только что получил мощный толчок. Было почти слышно, как он издает «чух-чух-чух», беря разгон. — Джеф, мы достигли конца долгой-долгой дороги!
— О чем вы?
— Я вам скажу, о чем! «Лучший Табак Пруда»! Банка! Теперь я понял, что означали слова «пруд» и «в банке». Я положил алмазы в банку с табаком.
— Не может быть!
— Точно.
— Это официальное заявление?
— Абсолютно.
— На этот раз без ошибки?
— Говорю вам, я вспомнил. Вся сцена встала перед глазами. Вот я, вот банка, я кладу мешочек в нее, под чертов табак.
Джеф вскочил. Такие новости не пристало выслушивать стоя.
— Мы сможем забрать их после обеда.
— Надо действовать осторожно. Эта Корк вечно шастает в кабинет и из кабинета.
— После обеда она читает лекцию об угубу.
— А ведь верно!
— Берег будет чист.
— Абсолютно чист.
— Ребенок сможет взять банку.
— Десятилетний ребенок.
— Шестилетний.
— Четырехлетний, — сказал лорд Аффенхем, охваченный тем же энтузиазмом, что и его юный друг.
Перед Джефом открывались все более радужные перспективы.
— И еще одно я скажу. Как только мы найдем бриллианты, Энн на радостях распрощается со своими траппистскими и спринтерскими замашками.