Департамент налоговой полиции
Шрифт:
Мальчишек обучал парень в камуфляже, и Борису достаточно было услышать несколько реплик, чтобы понять: перед ним профессионал.
– Разбег должен быть не цыплячий, не на цыпочках. Стучите о землю пятками. А ты куда лезешь с босым черепом? – остановил он паренька, пытавшегося стать под аппарат без шлема. – До орлов вам еще, как до Пекина на велосипеде. Следующий.
Среди ребят вышла заминка – передавали друг другу шлем, и тут неожиданно для самого себя отозвался Соломатин:
– Я.
Сердце заколотилось, как перед встречей со старым другом, и, назвав себя, в общем-то, в шутку, Борис тут же и подумал: разрешат – полетит.
Инструктор, склонив
– Место летучее.
– Могу и с колес, с «лежачки», – тут же парировал Борис. Знал бы этот парень, как он летал и сколько летал. – Вверху свободно, ровно?
– Ветер чуть слева.
Борис загреб горсть песка, просеял его, наблюдая, куда относит пыль. Похоже, это окончательно убедило инструктора, что перед ним не просто любитель, и он протянул Борису свой мотоциклетный шлем.
Подвесная система лежала около чехлов, в которых привезли дельтаплан, и Соломатин сноровисто, стараясь не задерживаться, облачился в нее. Вместо липучек на подколенниках оказались ремни, и на его взгляд инструктор развел руками: от нищеты. Похоже, он теперь даже радовался появлению Бориса, по крайней мере тут же начал объяснять сгрудившимся пацанам момент подготовки к полету:
– Надев всю подвеску, цепляемся за карабин. Теперь провисли – так проверяется, не перекрутились ли ремни. Хоть и похожи в этом случае на хомяка на прищепке, но зато надежно, – с этими словами он вдруг неожиданно резко опустил вниз нос дельтаплана.
Бориса бросило вперед, но привычка сработала быстрее, чем разум: он сгруппировался, втянул голову в плечи. Ударился шлемом о носовой узел, его швырнуло плечами на растяжки. Но тренер похвалил:
– Видите, как человек среагировал на неожиданное падение и удар об землю? Он молодец, и я, ничего не зная о нем и не спрашивая, выпускаю его в полет.
Борис встал, поправил на плечах рулевую трапецию. Она оказалась вся погнутой – результаты неудачных падений, заплатки на парусе свидетельствовали о том же, но ветер шел ровный, хороший, и Борис, сделав пониже угол атаки, начал разбег.
Взлетная скорость пришла быстро – не имея сил удержать в руках аппарат, он перехватил руки вниз и повис на подвесной системе. Земля начала удаляться, взору открывалась все большая площадь, но Борис сейчас не по сторонам смотрел – он дышал. Воздухом полета, свободы, ощущения невесомости. Земля с ее проблемами осталась позади, внизу, на нее не хотелось возвращаться. Эх, полетать бы подольше!
Но даже птицы вынуждены покидать небо…
Без мотора, но все же ухитрился Борис приземлиться почти на то же самое место, откуда начал полет. Инструктор что-то объяснял ребятам про его приземление, но, даже сняв шлем, Борис ничего не слышал. Хмель от радости оказался выше. Этот полет – награда за сегодняшний день переживаний. А вот теперь можно и к Наде. Он ей скажет, что люди должны возвращаться туда, где им хорошо. Они обязаны останавливаться на том месте, где им что-то может напомнить о прекрасном. Не бояться, что тебя могут не понять другие…
15
Террористов выпустили через три дня – под залог в сто тысяч долларов и подписку о невыезде. Сумма для них, надо думать, оказалась пустячной, если они спокойно собрали и выложили ее за столь короткий срок. А уж подписка о невыезде и обещание являться в отделение милиции по первому требованию – это бред сумасшедшего: какие обязательства, какая совесть, о чем вы, братцы, в наше время?
Вовсю старались и адвокаты: статью о захвате
Чертыхнулся и Глебыч, узнав про откупную:
– Если следствие таким образом зарабатывает себе деньги на ремонт кабинетов, то на хрена нужны эти кабинеты!
Утешением стали подошедшие шифровки из ФСК и ГРУ. Рассматривая агентурные данные по своему запросу, Моржаретов выделил для себя некоего Козельского Вадима Дмитриевича, еще недавно жившего в Москве, судимого за спекуляцию, а ныне открывшего в Штатах небольшую фирму по экспорту товаров в страны СНГ.
Отчего бывший уголовник воспылал заботой о бывших своих согражданах и какие именно товары, на каких условиях он намерен гнать в опять-таки бывший Союз, предстояло еще проверить. Единственное, что смущало, – это необходимость идти на поклон к военной разведке, давшей сведения о Козельском. Те работают по своим заданиям, и лишний раз светиться на чужих интересах им, конечно, удовольствия не составляет. Если не сказать большего.
Можно еще любезно попросить службу внутренних доходов США проверить на вшивость их новоявленного гражданина, но только они ведь, как и все остальные западники, во главу угла поставят свою классическую фразу: «А есть ли угроза национальным интересам нашей страны?» Что умеют, то умеют они личное поставить на первый план, здесь есть чему у них поучиться. Но попытка не пытка, здесь любая фраза, любое действо может подтолкнуть к разгадке всей цепочки.
Понять бы еще, какой цепочки? Моржаретов впервые работал не по какой-то конкретной фирме или крупному коммерсанту. Он нащупывал явление – еще не оформившееся, не проявившееся в делах, может, и рожденное только в мозгу жаждущего работы оперативника.
Но то, что в трюмах зарождающегося российского бизнеса колобродит свое вино – для такого прогноза тоже не нужно быть семи пядей во лбу. И то, что в стране никто не хочет платить налоги, общеизвестно. Однако это забота законодателей и правительства – приучить народ к налоговой повинности, раз уж страна пошла в рынок. А вот уловить все подводные налоговые течения, когда вышедшее на промысел судно якобы спокойно колышется на волнах, а под кормой в это время потоком уносит ценнейшую рыбу, – распознать это течение, найти точку его зарождения, скорость движения, температуру, массу воды – здесь трудись ты, налоговая полиция. Потей, шевели мозгами, главный опер ДНП. Хоть один, хоть с Глебычем, благо он, как никто в МУРе, понимает, что обыкновенная уголовщина становится семечками по сравнению с криминализацией бизнеса. Здесь дела станут вершить не мускулы, а деньги. Большие, очень большие деньги. Можно, конечно, довольствоваться мелочевкой, но разве нацеленного на кита удовлетворит плотвичка?
– Пока выстраивается такая картинка, – больше для того, чтобы вслух проговорить свои мысли, втянул друга в разговор Моржаретов. – Сибиряки и центр, не поделив что-то в своих сферах влияния, развязали друг против друга войну. И хотя убийств, захватов заложников больше пока не происходит, тем не менее мира между ними нет. Однако, пока монстры выясняют отношения, появляются другие силы, пытающиеся втереться в этот самый прибыльный рынок. Чем быстрее они войдут в него, тем быстрее окрепнут.
– А что, если кто-то специально поссорил именно для этой цели сибиряков и москвичей? – поднял вверх палец Глебыч. – Вдруг конфликт разожжен третьей силой?