Der Architekt. Проект Германия
Шрифт:
— Граф? — Я уставился на Шуленбурга.
— Ва-банк, — решительно сказал рейхсминистр. — Риск есть, однако не фатальный. Мы можем больше выиграть, чем проиграть. Пока ничто не говорит о подготовке сколь-нибудь серьезной операции англосаксов по захвату северо-запада Франции. Любой десант исключен, у них просто нет достаточных сил. И не будет еще минимум год. Диверсии, парашютисты, приверженцы де Голля, поддерживаемого Лондоном — сколько угодно. Однако если мы поддержим Дарлана и усадим его в кресло главы Французского государства, он сам начнет искоренять эту заразу всеми доступными силами! Только потому, что честолюбивый и умный военный, получивший абсолютную власть,
— «Твои слова, Кайфа», — полушепотом процитировал я Библию. — Но… Такое решение обычно принимается всем кабинетом министров!
— В экстренных ситуациях — лично рейхсканцлером, — быстро ответил Шуленбург. — Как человеком, ответственным за внешнюю политику государства. Вы будете отвечать как за триумф, так и за провал, Шпеер.
Вот так. Ну что ж, пусть. Пора принимать самостоятельные решения.
— Когда вы сможете вылететь в Виши? — Я повернулся к советнику Хевелю.
— Незамедлительно. To есть в течение ближайших двух часов, — последовал ответ. — Я могу передать адмиралу Дарлану, что возможные договоренности гарантируются рейхсканцлером Германии?
— Да… Да, гарантируются. Только не увлекайтесь, Хевель!
— Я дипломат, — вновь и чуточку снисходительно напомнил советник. — А дипломат обязан говорить только то, что ему поручили. Ни словом больше.
ИНТЕРМЕДИЯ I
18 БРЮМЕРА
Виши,
8–9 ноября 1942 года
«Кондор» заходил на аэродром Виши-Шармей с севера, прямиком над рекой Алье, чье русло пролегало вдоль длинной взлетной полосы. Внизу чернели квадратики давно убранных крестьянских полей, по правому борту вспыхивал золотистым и багряным лесной массив Сен-Дидье ла Форэ — в Центральной Франции осень мягкая, начало ноября больше напоминает сентябрь в Германии.
Сам аэродром, с 1940 года ставший базой правительственной эскадрильи l’'Etat francais, «Французского государства», ничего особенного из себя не представлял. Грунтовая полоса поддерживалась в хорошем состоянии, забетонирован только перрон перед облупленным светло-серым зданием администрации, где располагались радиостанция, метеорологическая служба и почему-то таможня, хотя в Виши-Шармей садились только французские или немецкие самолеты, которые досматривать было запрещено. Изредка появлялись швейцарские аэропланы с дипломатическими миссиями от нейтралов, но и они в сферу интересов трех скучающих таможенников не входили.
Авиационный парк вишистского правительства, стоявший на поле возле администрации, выглядел убого. Пяток транспортно-пассажирских С.445 Goeland, два фельдъегерских легких С.280 Phalene, немецкий «Физелер-Шторх» и, в качестве «борта номер 1» — подаренный Адольфом Гитлером престарелому маршалу комфортабельный «Хейнкель» Не.111 в пассажирской модификации. Использовался самолет исключительно для перемещений Анри-Филиппа Петена.
Огромный «Кондор» в Виши смотрелся гостем из другого мира — четырехмоторный самолет с изяществом, присущим созданной с любовью и старанием технике, коснулся полосы, начал торможение, и пилот вырулил прямиком к сомнительного вида вокзалу провинциальной воздушной гавани.
Распахнулась дверь в хвостовой части фюзеляжа, летный персонал сбросил
— Господин Хевель? — Молодой, не старше тридцати пяти лет, французский военный моряк бросил ладонь к фуражке. Говорил на вполне сносном немецком, выглядел до тошнотворности утонченно и аристократично, однако высокомерия не проявлял. — Разрешите представиться: капитан первого ранга Жозеф дю Пен де Сен-Сир. Первый адъютант его превосходительства адмирала флота Франсуа Дарлана.
— Весьма рад, — чуть поклонился господин в шляпе. — Наслышан. Если не ошибаюсь, вы родной правнук наполеоновского маршала Гувиона де Сен-Сира, командовавшего в свое время Шестым баварским корпусом Великой армии при походе императора Бонапарта на Москву?
— Так точно, мсье. — Капитан отчего-то слегка покраснел. — Пройдемте к автомобилю. Адмирал предпочел встретиться с вами не в… Не в городе, а в предместье, по эту сторону реки. Тут совсем недалеко, Бельрив-Сюр-Алье.
«Как он старательно избежал слова „столица“, — подумал Вальтер Хевель. — Конечно, безусловно, столицей может именоваться один только Париж, но никак не заштатный Виши. Примерно то же самое, что перенести столицу Германии из Берлина в какой-нибудь Бонн!»
Машина, против ожиданий, оказалась весьма приличной — бельгийский Imperia Jupiter TA11, на таких красавцах до войны ездили если не миллионеры и принцы, то как минимум генералы с министрами. Безмолвный водитель, тоже во флотской форме. Капитан де Сен-Сир уселся рядом с Хевелем на заднем сиденье. Медленно выехали с аэродрома на гравийное шоссе, в южном направлении.
— Вы сами категорически настояли на неофициальной встрече, — понизив голос, доверительно сказал француз. — Поэтому адмирал Дарлан предпочел именно Бельрив, а не резиденцию в городе.
— Понимаю, — кивнул советник Хевель. — Надеюсь, это не причинит… э… неудобств как принимающей стороне, так и вашему покорнейшему слуге. Беседа может затянуться.
Сен-Сир заверил, что о «неудобствах» и речи быть не может — встреча состоится в средневековом доме XV века, бывшей резиденции богатого и уважаемого торговца, оборудованной всеми современными удобствами. Будьте уверены, там вас никто не побеспокоит. Охрана и внешнее оцепление надежнейшее. Секретность, как вы и требовали, обеспечена в полной мере.
Окружающий пейзаж даже «идиллическим» назвать было сложно. Абсолютное умиротворение, напрочь оторванное от реальности Мировой войны, грохочущей где-то там, вдалеке, в ливийских песках и холодных степях Сталинграда. Домики под черепицей, живые изгороди, степенные коровы с набухшим выменем. Деревенские сорванцы, лениво кидающиеся камнями в пруд. Домашние гуси на обочине дороги.
Автомобиль миновал поворот налево, к мосту через Алье, за которым, собственно, и находился городок Виши. Пять минут спустя въехали в зажиточную деревню. Впрочем, нет, это не деревня, а именно «предместье», как во Франции принято именовать «часть города за городом» — до Виши всего ничего, километра три полей и лесополос, река. Бельрив формально подчиняется тамошней мэрии, но собственно в черту города не входит.