Деревенские миниатюры. Сборник рассказов
Шрифт:
На каком-то этапе, в минуту отчаяния сбегали за топором, но он был неудобен на глубине. И чтобы не утопить, с сожалением и проклятиями его выбросили на берег. Сэкономленная было утром водка вся ушла на отчаянную борьбу с неуступчивым сомярой.
Но не пропала даром! Ближе к утру наша добыча, наконец, стала слабеть и отчаявшиеся было рыбаки, снова воспряли духом (водка закончилась, а здоровье уже давно закончилось и через час отчаянного сопротивления сом мог бы нас одолеть). Вытягивали его на берег уже вчетвером. Пять часов титанической борьбы! Сколько он весил я не помню, но то, что он был выше меня (больше полутора метров) запомнил навсегда. Усы толщиной в мой мизинец!
Другое дело, что
Закопал
Чем отличается содержание домашних животных на селе от города? Своим практическим применением в хозяйстве. Если собака, то – сторож; если кошка, то – мышелов. С коровами, свиньями, курами (есть клинические городские исключения) и другой, полезной с точки зрения использования в хозяйстве, живностью – тоже понятно. Нельзя, к примеру, представить хамелеона в качестве сельского домашнего питомца. Бесполезная чепуха, да и хамелеон долго не протянет – сожрут (в наших широтах тоже есть пищевая цепочка), несмотря на все его уловки.
Содержание животного в городской квартире – потакание собственному эгоизму. У крестьян совсем другая философия – животное в доме – надежда на будущее.
Если не считать местное сельпо, можно с полной уверенностью сказать, что в нашей деревне основными кормильцами были коровы, куры с гусями и свиньи. Вокруг них, наряду с садом и огородом, и крутились основные домашние хлопоты колхозников в деле и колхозников на пенсии. Содержание скотины – дело муторное, круглосуточное. Расслабиться невозможно ни на минуту. Для меня, человека городского и к полноценному сельскому труду, имеющему косвенное отношение, все эти тонкости по уходу за животными, можно сказать, некоторый пиетет перед ними, всегда были китайской грамотой. Старался держаться от них подальше.
Случай, о котором расскажу ниже, перепахал меня целиком и полностью. Как удар по колоколу, под которой ты залез в поисках тишины. Вся жизнь разделилась на "до" и "после"… И опять со свиньёй, точнее с поросёнком. Купили на базаре молочного поросёнка, прожил он у нас сколько-то, набрал живого веса килограммов сорок и заболел.
Болел долго, мучительно, вымотал все нервы, переживали за него… Ухаживали, как за заболевшим ребёнком, ночами не отходила от него бабушка – глядя на его страдания, сердце разрывалось. Многократно вызывали ветеринара, бесполезно. Одним утром выяснилось, что его страдания закончились и он тихонько сдох в ночи. Отмучился… Привязались мы все к нему, как к родственнику, а тут такое…
Погоревали и стали думать, что делать с тушей. На хозяйстве: две пенсионерки и я – городской старшеклассник. Вся эта ситуация для меня была не то, что в новинку – просто немыслимая страшилка. Я к нему на двор-то сходил раза три и то, чтобы только посмотреть одним глазком. И к более плотному общению, честно говоря, был не готов. Но делать нечего, пришлось вытаскивать уже остывшую тушу из хлева и на руках нести за огород в овраг.
Выбрал местечко поукромнее, сам сел в траву и стал мозговать, как действовать дальше. Ну, не знал я, какая последовательность действий приличествует данной ситуации! Очевидно, что закопать свинью и похоронить человека – две большие разницы, рассуждал я, никаких особых ритуальных действий производить не обязательно. Просто забросать землёй и всё? Или нет? Ох, не думал я, что передо мной будет стоять такой выбор… Решил выкопать нормальную могилу (откуда я знаю, какая нормальная?), соразмерную телу поросёнка. Земля мягкая, тёплая, опять же, ветерок в овражке продувает с приятной прохладой – копалось легко…
Выбранное место в зарослях рябины, подходило для такого дела, как нельзя лучше и, если бы не коренья, то копал бы целый день и не устал. Поросёнку будет удобно здесь лежать, и он меня ещё поблагодарит за такую заботу. В голову лезли непривычные для меня мысли, одна причудливей другой. Трудно переключится с волны, перемешивающей живое и мёртвое, скорбное и откровенное извращение. Я и не старался особо переключаться – уже вслух начал болтать откровенную чепуху. Начал рассуждать сам с собой, нужно ли ориентировать тело в пространстве и как именно. Стал перебирать в голове знакомые мне религии и их рекомендации на этот счёт. Мои познания в православных обрядах ничего конкретного мне не подсказали, кроме, невозможности совместного захоронения животного и человека… Ислам, иудаизм – совсем не по этой части… Что говорят язычники? Но моя свинья совсем не похожа на боевого коня… Снова мимо. Индуизм? Нет-нет, надо срочно закругляться со всеми этими изотерическими изысканиями. Я, немножко, пошёл не в ту сторону…
Глядя с берега оврага, в котором я боролся с землёй и своими душевными муками, можно было подумать, что кладоискатель – любитель, наконец, докопался до безумия. Непонятно, только, продолжает ли он искать сокровище или копает собственную могилу, чтобы тут и остаться навсегда…
Выкопал яму себе по пояс – положил тушу. Могила оказалась нормальной глубины, но, на мой неискушённый взгляд, тесной. Надо же, чтобы всё было привольно… Вынул хрюшку, всхлипнул, положил её на бруствер… Лопатой подрубил стенки ямы и немного расширил ложе, вернул поросёнка. Поправил копытца, рыльце развернул, как мне представилось, "поудобнее". Забросал землёй, организовал небольшой курганчик, обложил его дёрном. Больше ничего придумывать не стал… Склонился над могилой в молчании.
И тут я понял, что во время всей этой возни, меня реально выворачивало от рыданий. Слёзы лились просто ручьём, не переставая колотила икота. Колупался я несколько часов, умывался слезами и потом, перемазался, как чёрт в печной трубе.
Ополоснулся в пруду, покурил немного… Домой я возвращался совсем другим человеком. Словно детство… оставил в том овраге. Перетормошило полностью…
Клубик
Давным-давно, когда ещё существовали колхозы, а Советский Союз и не помышлял о своём развале, в нашей деревне полноценно функционировал клуб. Местной молодёжи тогда было много, и он пользовался определённой популярностью.
Это было добротный каменный домина белого цвета под шиферной крышей. Высокое просторное крыльцо при желании можно было назвать верандой. Всегда кто-нибудь стоял и курил. Имелся свой огороженный двор с богатым цветником, за которым приглядывали и что-то вроде сада на задах здания. Очаг культуры деревенского масштаба.
Клуб дополнял расположенные поблизости библиотеку, почту и магазинчик напротив до местного центра новостей и сплетен, а, заодно и связи с внешним миром. Я застал всё это великолепие на последнем издыхании, и было видно, что постепенно оно угасает. Но несколько летних сезонов я был свидетелем просто-таки бурлящей активности.
Наш клуб в годы своего расцвета радушно принимал в своём гостеприимном, но не слишком просторном зале и шахматистов, и картёжников, и просто любителей почесать языком. Самогонку жрать здесь было не принято, поэтому место считалось вполне тихим и приятным. С наступлением темноты контингент посетителей менялся, и вместо немногочисленных праздных пенсионеров сюда со всей деревни собиралась местная молодёжь и мы – приезжие. Тусовались больше на улице, ждали киномеханика с новым фильмом.
Конец ознакомительного фрагмента.