Дерзишь, темненькая моя?!
Шрифт:
— Рояна, — крик моего любимого мужчиныразнесся по округе, — Рояна, вернись!
— Рэиф, — голос Малики дрожал,— что с Жеаном? Что с ним?
— Все в порядке, задело слегка, — слишком наигранно отозвался некромант.
— На соседней улице целитель живет, я уже послала за ним служку. Не волнуйся, Малика, — а вот и Амелия, ее голос непривычно серьезный звучал глухо и тихо.— Вы вернули Рояну?
— Нет, — в голосе Этьера звучала злость и беспомощность.
— Темной не место на улице, — голос Амелии стал звонче, видимо, она подошла ближе к мужчинам.— Мало ли что сотворит!
Оглядевшись, я скользнула
Вдруг вспомнилась семья. Наверняка, в завещании отец указал требование брака, потому что осознавал, что ни один здравомыслящий мужчина никогда не женится на мне. Никто не назовет женой такую взбалмошную самолюбивую особу, как я. Разве что Раос, потому как росли вместе. Возможно, отец надеялся, что повзрослев, мы найдем общий язык. Может, я сама сделала своего родителя монстром, а он просто позаботился о моей дальнейшей судьбе. Понимал, что я за ведьма, и переживал, что останусь одинокой.
Сейчас я на все смотрела со стороны, и в первую очередь на себя.
Я ведь даже дружбу Малики по первой просто пыталась купить. Дарила нищей сироте роскошные платья, надеялась, что в корыстных побуждениях она станет моей игрушкой. Да только натура у подруги моей неподкупной оказалась.
Какая же я продуманная.
Ведь и Жеану я ее чувства выложила, только чтобы подлизаться к ведуну. Чтобы он не погнал меня со своего двора, женившись на подруге. Я видела нити их сердец. Нагло читала, как и всех прочих. Всех, кроме Этьера. Маг хаоса был для меня сложной загадкой: единственный мужчина, который сумел тронуть мое сердце. На что я надеялась, глядя на него? На любовь! Как глупо. Такую, как я, полюбить нереально.
Схватив горсть чистого белого снега, я обтерла им лицо, убирая следы слез.
Как теперь показаться на глаза тем, кого считала родными? Как сознаться Этьеру, что пыталась его опоить таким сильным приворотным зельем? Как теперь быть? Что он обо мне подумает? Как Жеан все это воспримет, ведь догадается, что Малика знала о моих намерениях. Я подставила и ее тоже. Это ведь не шутки! Я же брата ее мужа пыталась насильно в себя влюбить и повязать брачными плетениями против его воли.
Сейчас я понимала насколько это гнусно и гадко. Насколько, я гадкая.
— Девочка, ты чего здесь ночью, да еще и раздетая?
Услышав голос, я вздрогнула и испуганно повернула голову. Совсем рядом со мной стоял бездомный. Его плечи покрывал грязный старый рваный плащ, на голове смешная явно вязаная шапка. Мужчина улыбался. Но не зло или расчетливо, а открыто и заботливо.
— Потерялась? — бездомный подошел чуть ближе и неуверенно заглянул в мои глаза.
— Да, — шепнула я, — совсем потерялась и запуталась.
— Так ничего, ты в какой гостинице остановилась, приезжая ведь? — в его голосе было столько участия. — Городок у нас маленькой, местные не заблудятся.Давай-ка я тебя провожу, ищут тебя поди. Неча в темное время в платьице и по подворотням шастать!
— А я и не шастаю. Я знаю, как мне обратно дойти,— призналась я, — только мне нельзя сейчас возвращаться, господин.
Бродяга, услышав, как я его назвала,
— А чего нельзя-то? Муж что ли гоняет?
Я горько рассмеялась. Муж? Какой теперь мне муж. Только Раос и женится на мне, да и то, потому как страстно желает заполучить батюшкино наследство.
— Нет у меня мужа. Темная я. И сейчас сила гуляет. Опасно рядом со мной быть, проклясть могу.
Мужчина не убежал, а наоборот, подошел ближе и присел рядом. От него немного пахло чем-то скисшим, но не так сильно, как могло бы.
— А пойдем со мной? У нас тепло и не тронет никто. Здесь опасно даже для темной ведьмочки. Среди нас тоже темная ведьма есть, может, подскажет тебе как силу-то прибрать к рукам. Пойдем, негоже здесь мерзнуть. Ночи у нас холодные, а ты в платьице одном, — мужчина говорил мягко и не давил.
Искренне улыбнувшись, я нашла его руку и сжала. Он поднялся и повел меня за собой. Я ведьминским нутром чувствовала, что не обманывает он. Помочь хочет. А может, я просто желала в это верить. И потому не стала слушать доводы разума, а пошла на поводу у своего сердца.
Пройдя по переулку, мы пару раз свернули за какие-то высокие заборы и вышли на окраину. Впереди показался старенький обшарпанный одноэтажный дом, из трубы которого весело вырывался дым. Открыв калитку, мужчина подождал пока я зайду во двор этого старого дома. Нам на встречу, весело виляя хвостами, выскочили несколько собак разных мастей и размеров. Мужчина ласково потрепал каждую за ушком.
Это странно смотрелось со стороны: столько любви к дворовым псам. Я вспомнила оставленного в комнате Зюзю. У меня раньше никогда не было собаки, а тот единственный песик, что ко мне прибился, прежде пострадал из-за моего же эгоизма.
Интересно, хоть кому-то из близких я умудрилась не подпортить жизнь?!
Глава 12 (Часть 2)
Нет, не то чтобы я сейчас раскисла, наоборот, я вдруг ощутила всю тяжесть ответственности за свои поступки. И это неожиданно сделало меня в собственных глазах не юной девушкой, а молодой женщиной. Как сказал Этьер: «Пора взрослеть». Вот уж действительно пора.
Собаки разбежались по своим углам, а мужчина открыл незапертую дверь и пригласил меня в дом. Осмотревшись вокруг и поняв, что не вижу ничего пугающего или настораживающего во дворе, я смело вошла в помещение. Миновав небольшой заваленный тряпьем коридорчик, мы вошли в, видимо, гостиную. Этот дом не походил ни на один виденный мною: вместо мебели сколоченные грубые сундуки, на полу тюфяки, в углу опять свалены какие-то тряпки.
Тут же имелась и печь, в которой весело трещал огонек, поедая поленья.
Да меня дошло, что это и есть весь дом: всего одна комната, в которой спали, готовили и отдыхали. Моему удивлению небыло предела. Девушка-аристократка увидела, как живут простые люди.
Увидела, оценила и прониклась.
— Тарак, ты кого это в гости привел? — услышала я позади неожиданно приятный женский голос.
Обернувшись, обнаружила за спиной женщину и двух мужчин разного возраста. Сразу видно было, что они нищие. Что удивительно, одежда на них пусть и старая и местами штопаная, но относительно чистая.