Дерзкая на десерт
Шрифт:
– У нас сегодня аналогичный банкет готовится. Можешь посмотреть, пока не унесли, вдруг что-то глянется, а потом пробежимся по вашей разблюдовке, – Влад делает знак выглянувшему из кухни парнишке в белом колпаке, и тот с подобострастным восхищением в глазах бросается к нему.
Глянется?
Да он издевается!
Я понимаю, что завтрашний день станет для меня серьезным испытанием. Сейчас я испытываю непреодолимый соблазн отменить все великолепие и попросить заменить его на витаминный салат для всех и тушеную капусту на второе.
Господи,
Разве я о много прошу?
– А ваш шеф-повар мужчина? – тяжело вздыхаю я.
– Да, а что? – приподнимает бровь Влад.
– Я бы ему отдалась, – признаюсь я. – Особенно за десерт.
Паренек, которого Влад отправлял с каким-то поручением, возвращается с распечатками, надо думать, нашего завтрашнего меню.
– Владислав Сергеевич, пирожные, которые вы придумали, все раскупили…
Глава 3. Удар в самое сердце
Розовый ореол на мгновенье окутывает Влада в моих глазах. Я слышу пение небесного хора, словно божественный свет раскалывает потолок над нами и освещает плечистую мужскую фигуру, дорисовывая в моем воображении ей фартук и половник.
Но кто-то сразу же все портит.
– Отдаться? Могу устроить, – предлагает Влад и, привлекая внимание к паху, засовывает руки в карманы черных джинсов, которые сидят на нем круче, чем мои на мне.
Его ехидная усмешка как бы намекает, что и на десерт мне подсунут «леденец».
Это он, что ли, шеф-повар? О нет!
Да ну не…
Не верю.
Но я настолько шокирована тем, что Влад еще и кондитер, что не могу подобрать достойного ответа. Вот вечером дома меня, сто пудов, озарит, когда будет поздно.
Это несправедливо!
Кондитер не имеет права быть таким спортивным, мускулистым, горячим и наглым!
Да я только понюхаю какой-нибудь долбанный чизкейк и тут же пухну.
Ненавижу этого Владислава Сергеевича!
Небось все калории на бабах сжигает.
Уж кому как не мне понимать, что женщины к нему бегут, стоит ему поманить их куриной ножкой.
– Молчание – знак согласия? – вкрадчиво уточняет Влад, продолжая развлекаться за мой счет.
И вроде стебется, а глазами по мне шарит так, что единственное неосторожное «да» может обернуться качественной прожаркой одной молодой овечки.
– Это был комплимент, а не призыв к действию, – шиплю я.
Коварно ухмыльнувшись, Влад тянется рукой куда-то за стойку и как волшебник достает оттуда блюдо с миниатюрными канапэ. Ударяя в самое сердечко, он ставит его передо мной:
– Попробуй. Хотели добавить к вашему меню…
И голос у него такой, как у искусителя, понимающего, что стоит мне попробовать, и я продам душу.
И хотя я уверена, что простой канапэшкой меня не возьмешь, что-то мне подсказывает, что уверенность Влада чем-то подкреплена. Скорее всего, практикой.
Дрожащей рукой я подцепляю самую безобидную на первый взгляд шпажку.
Вроде бы ничего суперкалорийного.
Но
Первый взгляд оказывается настолько ошибочным, что я, не понимая, как это происходит, съедаю все канапэ с этим сочетанием. Спохватываюсь, когда этот вид заканчивается.
С ненавистью и внутренней беспомощностью я смотрю на оставшиеся закуски.
Вот эта, например, с обжаренным сыром, маслиной, помидоркой черри и кусочком бри, запросто пустит под откос все мои усилия по похуданию. Или вон та… С маринованным огурцом, копченой белой рыбой, лимоном и долькой цуккини с полосочкой, оставшейся от сковороды гриль… Я не могу не представлять, какой гастрономический оргазм меня ждет, если я все это съем. А ведь это даже еще не салат. Не говоря уже про мясо.
Но я смогу. Я сдержусь.
Я не съем!
Я кремень!
У меня есть сила воли! Да я кандидатскую защитила! Это стоило мне седого волоса в брови, но я не сдалась!
Неужели я не смогу устоять перед тарелкой с наскоро сварганенной закуской?
– Ну как? – тон Влада такой интимный, будто он принес мне завтрак в кровать.
– Не вкусно, – припечатываю я.
– Оно и видно, – смеется стервец, указывая взглядом на горку осиротевших шпажек. – Еще?
Ах ты сукин кот!
Пользуешь моей слабостью!
Теперь я понимаю, почему у всех шеф-поваров жены – красавицы из числа бывших моделей и балерин. Они просто берут их тепленькими на кордон-блю или ризотто, и девы, не жравшие толком годами, падают к их ногам как спелый плод.
Честно говоря, меня сейчас можно взять на банальные макароны по-флотски или пюрешечку с котлеткой, а уж чем-то посерьезнее нокаутировать вообще ничего не стоит.
– Благодарю, не надо. Но я бы с удовольствием выпила кофе.
Да, выпить кофе, прийти в себя, не прикидывать, как тюкнуть Влада по голове и не запереть его в подвале на даче…
– У тебя губа не дура, Алла Георгиевна, – облокотившись на стойку, он наклоняется ко мне. – Самолично, я кофе подаю только своим женщинам и только в постель. А это еще надо заслужить.
Ой ну нет.
Он меня и из подвала бесить будет. Нам с Владом точно не по пути. Вот он всего одну фразу сказал, а раздраконил меня, как будто я на заседании кафедры побывала.
– Мне сгодится кофе, поданный Надеждой или кем-то другим, – сладенько отвечаю я. – Любым, кто возьмет деньгами, а не натурой.