Дерзкая наследница

Поместье Байрнвуд Англия, 1795 год

— Боюсь, мне никогда отсюда не выбраться. — Амелия, графиня Марстон, с лукавой улыбкой взглянула на своего любовника Уэбба Драйдена, сидевшего рядом.

Графиня расположилась на мраморной скамейке в уединенном садике старинного поместья Байрнвуд. Она прекрасно понимала, почему ее пригласили побродить по этим извилистым тропинкам. Благоухающий сад был окружен живой изгородью, такой густой и высокой, что сюда не мог проникнуть ни один нескромный взгляд.

Лучи

— Какие коварные планы ты вынашиваешь? — Графиня усмехнулась. — Возможно, хочешь потребовать за меня выкуп?

Губы Уэбба растянулись в улыбке; взгляд же говорил: ей придется заплатить за освобождение, но отнюдь не деньгами.

Амелия обожала эту дьявольскую улыбку, появлявшуюся на лице Уэбба каждый раз, когда она его поддразнивала. Хотя ему было всего лишь двадцать три года, он прекрасно знал все свои достоинства, и умело пользовался ими, открывая двери влиятельных людей и проникая в будуары их жен.

— Выкуп, ты говоришь? Неплохая мысль. — Уэбб, придвинувшись поближе к графине, окинул ее оценивающим взглядом. — Но что ты можешь мне предложить? По-моему, мы уже все изведали…

«Негодяй!» — подумала Амелия, прекрасно понимая, что именно его самонадеянность и высокомерие в первую очередь привлекают ее. Подавив страстное желание ткнуть Уэбба в бок острым концом зонтика, она бросила на него быстрый взгляд:

— Я не держалась бы так уверенно, сэр, если бы у меня, как у всякой дамы с моим опытом, не было в запасе кое-каких секретов… Думается, я могла бы поделиться с вами весьма любопытными сведениями — мне многое удалось узнать в Египте, где я побывала в прошлом году. — Амелия посмотрела на собеседника, пытаясь понять, сумела ли она заинтересовать его. — Я получила бесценную информацию во время визитов к паше. Кое-что из этих сведений я не включила в свой доклад министерству иностранных дел.

Уэбб с рассеянным видом окинул взглядом кусты роз, росшие у маленького фонтана. Однако графиня поняла, что сумела возбудить его любопытство.

— Паша, говоришь? — пробурчал он. — Это тот, который очень старый и толстый?

— Ошибаешься, — улыбнулась Амелия. — Полагаю, что вы с ним приблизительно одного возраста. — Глядя на Уэбба, она думала о том, что его армейский мундир и белая крахмальная рубашка скрывают крепкое мускулистое тело — подобным достоинством паша не обладал. — И вы с ним одного роста, — добавила графиня со вздохом, вспоминая о том, о чем намеренно умолчала в докладе отцу Уэбба, занимавшему важный пост в министерстве иностранных дел. — На Востоке, — продолжала она, положив на скамейку зонтик, — мужчины относятся к любовным утехам чрезвычайно серьезно. Их обучают этому с самого детства, поэтому англичане не идут с ними ни в какое сравнение.

Графиня едва не рассмеялась, заметив, как сидевший с ней рядом англичанин нахмурился.

Уэбб был прекрасным любовником, и Амелия подозревала: если его как следует разозлить — станет еще лучше. Именно этого она и пыталась добиться.

— Так зачем ты привел меня сюда? — спросила она с вызовом.

— Это единственное место, где можно уединиться, — ответил Уэбб; он сорвал с куста белую розу и протянул графине. — Наши родственники ни на минуту не оставляют нас в покое.

Амелия знала: причина их тайного рандеву — пятнадцатилетняя сестра хозяйки Лили д'Артье.

Девочка страдала от первой любви, а Уэбб, предмет ее обожания, совершенно непозволительным образом не замечал этого.

— Все дело в том, что Лили не найдет нас здесь, вернее — тебя.

При упоминании о Лили Уэбб побледнел и пожал плечами:

— Никогда не произноси при мне ее имя. Если бы я знал, что этот чертенок тоже будет здесь, я бы ни за что не согласился сопровождать отца. Она преследует нас во время прогулок верхом, за столом садится рядом со мной и постоянно ходит за нами по пятам.

Уэбб выразительно посмотрел на графиню, давая понять, что его юная поклонница досаждает и ей. Однако Амелия возразила:

— А мне кажется, что ты будешь скучать по Лили, когда покинешь Байрнвуд. Она испортила тебя своим постоянным вниманием. Теперь ты к любой женщине будешь относиться так же, как к Лили.

— Прекрати, Амелия, — проговорил Уэбб, склоняясь к ее плечу, так что его губы почти касались ее уха. — Забудь о Лили, забудь о наших хозяевах, забудь обо всем, кроме нас, спрятавшихся от любопытных глаз в этом райском уголке.

— Сомневаюсь, что мы спрятались, — с усмешкой заметила Амелия. — В любой момент кто-нибудь может наткнуться на нас.

— Это еще больше меня возбуждает, — прошептал Уэбб, осторожно касаясь выреза ее платья и медленно приспуская с ее плеч голубой шелк.

Амелия не противилась — опасность быть застигнутыми на месте преступления придавала особую пикантность их уединению.

Любовников объединял и род занятий — выполняя секретные поручения министерства иностранных дел, они испытывали такое же возбуждение…

Лорд Драйден, отец Уэбба, завербовал Амелию, когда ей было двадцать два — в тот год она овдовела и получила свободу, — и за прошедшие девять лет графиня стала опытнейшей шпионкой, добывавшей для министерства бесценные сведения.

Уэбб коснулся губами ее шеи.

— Если мой отец хочет, чтобы мы в Вене разыгрывали из себя любовников, то почему бы не начать прямо сейчас?

Господи, как же ее влечет к нему! Но все же графиня отстранилась и, поднявшись со скамейки, поправила платье.

— Я не могу пойти на это. Я порядочная женщина. — Уэбб усмехнулся, однако она продолжала: — И я не хочу быть игрушкой в твоих руках. Лучше прибереги пыл для своей юной невесты.

— Моей что?.. — Уэбб едва не задохнулся от возмущения.

— Для Лили, конечно. Не далее как вчера вечером она заверила меня, что вы поженитесь, как только ей исполнится шестнадцать.

— Какие глупости! Да если я… — Уэбб отошел на несколько шагов, безжалостно топча траву. Затем, вернувшись, возбуждено заговорил: — Как ты можешь верить ей? Это маленькая лгунья…

— Уэбб, разве можно отзываться так о той, с кем ты собираешься обвенчаться? Конечно же, я буду плакать на вашей свадьбе. Впрочем, я всегда плачу на свадьбах.