Дерзкая. Пленница (тело)хранителя
Шрифт:
– Это мой бодигард, - отмахнулась я, - папа опять решил повысить свой статус, приставив ко мне охрану. Меня саму бесит.
– Давай я его отправлю отдыхать?
– Да забей, свалим втихую. И никто нас не найдет. Но сначала выпьем!
К полуночи от обилия коктейлей я уже нетвердо держусь на ногах. Тагир цедит минералку и не сводит с меня глаз, только мне на это уже откровенно плевать. Лерку как ветром сдуло. Она всегда уходит по-английски, как только встречает кого-то достойного своего внимания.
Алиса тоже недолго тоскует. Девчонки из нашей компании никогда не страдают от одиночества. Весело, особенно танцевать, позволять Антону поднимать меня в воздух, как пушинку, и целовать. И думать, что Тагир бесится. Ну не может же взрослый опытный мужчина не допускать мыслей о молодой и темпераментной девчонке?
Мне бы забыть на хрен о своих коварных планах. Никто ведь не мешает. Скажи ему прямо, что еду трахаться со своим парнем – ну что он сделает? Отцу позвонит получить разрешение? Договориться же можно. Посидит в машине. Кроссворды поразгадывает.
Но я тут же одернула себя. Нет уж! Он унизил меня уже трижды – утром при отце, при Скичко, и апофеозом – при всех. Значит, война. Полетит с работы. А я уж устрою кастинг телохранителей, чтобы видели края. Раз папа так сильно одержим идеей меня защитить непонятно от кого, то и выбирать защитника – мне.
– Предлагаю сбежать, - шепчу на ухо Антону. – Чтобы этот не видел.
– Влетит ему от твоего отца.
– А я этого, может быть, и добиваюсь.
– Юль, как-то знаешь, не по-человечески это. Он подневольный человек…
– Антон, - глажу его затылок, - ты давно уже не фитнес-тренер в задрыпанном зале, который терпел жирных хамов-клиентов и вынужден был молчать ради профита. У тебя подписоты теперь валом, рекламы тоже. Хватит держаться за те корни плебеев и солидарничать с обслугой. Иначе ничего не добьешься в жизни.
– Я иногда вообще не понимаю, что у нас с тобой общего.
– А общее у нас с тобой то, что мы любим свободу. И у меня шикарная идея.
Выхватываю взглядом из толпы Сергея. Тот, как всегда, выглядит на все сто. Этакий сладкий мальчик с обложки. Жестом зову его к себе.
– Привет, Серый. Видишь чела в костюме у стойки?
– Ниче так, - манерно тянет золотой мальчик, перекрикивая музыку. – Знакомый твой?
– Да вытащила потусить, а он заскучал. Сегодня девчонок полно. А Тагирка рассчитывал найти парня на ночь. Пообщаетесь? Бедолага совсем отчаялся.
И словно в подтверждение моих слов, мой телохранитель поворачивает голову. К нам с Антоном он уже привык, поэтому задерживает сканирующий взгляд на Сережке. Это можно истолковать двояко.
– Ты ему понравился, - жалея, что не смогу насладиться спектаклем до конца, добиваю я. – Угости его безалкогольным коктейлем. Не скучной вам ночи, и не
– Зашквар, - с легким осуждением качает головой Антон.
– Это только начало. Уходим через кухню. Через минуту за мной.
На кухне кипит работа. Шеф-повар пытается высказать все, что обо мне думает, но я делаю беззащитное лицо.
– Помогите мне… - тычу приготовленные купюры в его руки в перчатках, - за мной и моим парнем увязался какой-то псих. У него пистолет. Нам просто надо уйти, откройте двери… Мой парень его надолго не удержит.
– Вызвать полицию? – пряча деньги в карман, переходит на деловой язык шеф.
– Не надо, отец потом вообще меня никуда не пустит. Просто дайте уйти.
Когда появляется Антон, я беру его за руку, и мы быстро выбегаем на свежий воздух. Уже во дворе я заливисто хохочу под странными взглядами двух вышедших на перекур танцовщиц.
– Заводи машину, валим.
Когда мы несемся по пустынному Крещатику, я набираю отца.
– Пап, прости, что разбудила. Мой горилла куда-то свалил. Ну откуда я знаю, куда? Чет страшно одной. Я с другом уехала. К утру буду дома… ой. Телефон сел. Не беспокойся!
Выключаю смартфон и потираю руки.
– Вот и все. Теперь он больше на папу не работает. Свобода!
Поднимаемся в квартиру Антона. Шампанское, клубника, платье летит на пол. Риск и азарт завели меня похлеще всех афродизиаков мира. Упираюсь руками в стекло, глядя на огни ночного города.
Это сущее безумие. Вижу в отражении перекошенное от страсти лицо бойфренда. Хоть по телу и проходит сладкая волна, когда он после недолгих ласк заполняет меня собой, это уже не взрывает мозг так, как прежде.
Я закрываю глаза, ощущая пальцами холодное стекло. И то ли пару коктейлей плюс шампанское кружат голову и рассудок, то ли я, как Клеопатра, хочу насладиться ночью перед смертью любовника, но в моем сознании взрывается, буквально вытесняя мысли, образ Тагира.
Не Антон, а бодигард-отморозок сейчас скользит руками по моим плечам, сминает грудь, перекатывая соски, и вбивается в мое тело. Алкогольному опьянению простительно многое. И я вжимаюсь грудью в стекло, рискуя вылететь вместе с ним, забившись в судорогах оргазма.
Морок отпускает. Со злостью отбираю у Антона «айкос» и закуриваю, хотя курить – вообще не мое. Я так наказываю себя за неуместные мысли и подмены образов.
А спустя час, когда мы уже пытаемся провалиться в сон, вымотанные тремя раундами, в двери настойчиво звонят.
– Ты что, заказал суши? – натягиваю одеяло на себя. – Два часа ночи! Могли бы до утра с заказом подождать.
– Я вообще понятия не имею, кто это. Хоть бы Серега не явился предъявлять за твою подставу. Мне и без того не по себе от его томных взглядов.