Дерзкий наследник рода 2
Шрифт:
— Ты? Белозеров, тот самый! — сказала дамочка, чуть не свалившись под стол.
— Да, именно, госпожа. Запишите его фамилию в список на отчисление!
— Замолкни! Без тебя разберусь, — шикнула Георгина, отчего хозяйка кабинета тоже закашлялась.
— Так, я тебя уже знаю. Белозеров, все ясно. Значит, решил поучаствовать в состязании? — пропела Григорьевна, обратившись ко мне.
Голос ее стал мягким, я б сказал, даже нежным. Интересно, с чего это вдруг?
— Знаете, госпожа? Он вам тоже успел насолить? С такими
— Хватит! Кричите, как базарная женщина, — набросилась Георгина. — С такими сложными подростками, как Белозёров… Нужно вести индивидуальную работу. Поверьте, уж я знаю, о чем говорю.
— Да, вы действительно знаете, — сглотнув слюну, простонала толстуха.
Такой поворот событий был для нее неожиданным. Но главное даже не это.
— Вот, значит мне и решать. Теперь выйдете из кабинета и оставьте меня с Белозёровым. Нам нужно провести занятия углубленного характера, — вдруг произнесла Георгина.
— Что? Но ведь я… — промямлила сидящая за столом женщина.
— Я лично отвечаю за проверку магических способностей у учащихся.
— Нет, но я…
— Вы мне всего лишь помогаете. И подчиняетесь, так? Я верно говорю или нет? — холодным тоном произнесла Георгина, разрезая дамочку без ножа.
В кабинете вдруг стало тихо. Кажется, толстуха что-то соображала. Потом сделала выводы, с трудом сказав «Да, госпожа» и пулей бросилась прочь, будто за ней гнались дикие звери.
Георгина проводила свою подчиненную, закрыв за ней дверь. Затем, женщина хмыкнула, подошла ко мне и медленно, как-то странно, проговорила:
— Значит, хочешь попасть на турнир, Белозеров? Но магии у тебя кот наплакал?
— Нет! То есть, я могу показать свою Силу. Только прибор ее не засчитывает. А эта… славная госпожа, говорит, что от прибора зависит, — бодро пояснил я.
Не знаю, что она замышляет, но лучше потянуть время, чем проиграть сразу. Так что буду заговаривать зубы сколько смогу.
— Хах, даже так? Прибор теперь — наше все? Нееет, Белозеров, не верно, — протянула женщина, водя длинным указательным пальцем из стороны в сторону.
— Да? А что тогда важно? — продолжил убалтывать я.
— Ну-у-у, не знаю, не знаю, — закатила глаза дамочка и оперлась на край стола. — Может быть, сила духа? Решимость? Честность, например. Да! И конечно же, твердость!
— Ооо, даже так? Может, скажете по подробнее?
— Эх, а чего говорить? — нахмурила накрашенные глаза Георгина. — Тут показывать надо. Силу, ловкость, решимость. Твёрдость, особенно, да…
— Не понимаю, — процедил по слогам, слегка улыбаясь.
— Хух! Так всегда! Вечно вы мужчины не понимаете. Отсюда и все проблемы идут. От вашей этой, как ее… Непонятливости! — резко вспылила училка.
У нее на лице загорелся румянец. Женщина слегка покраснела и улыбнулась. Казалось, она просто спятила. Другого варианта тут не было.
Выдав свою реплику, Григорьевна отошла от стола. Ахнула, споткнувшись на ровном месте и… упала ко мне на колени. Так сильно, что чуть меня не расплющила.
— Ааа! Что вы творите?! — крикнул, понимая, что училка окончательно сдвинулась.
— Я упала, не надо так сильно орать, — пояснила Георгиевна, сидя у меня на коленях.
— Да? Тогда это… Не знаю… Слезайте!
— Нет, я не могу это сделать, учащийся!
— Как? Вы ушиблись? Может ногу подвернули? — протараторил, вспоминая случай с Лерой в том парке.
— Ды нет же, какой ты глупый! Я пытаюсь найти твою твердость. То главное качество, что позволяет преодолеть любые преграды!
— Чего? Да вы… это… — простонал, ощущая, как Георгина ерзает у меня коленях своей дряблой заднице, как соседский пес по лужайке.
Все! Применю пару простейших приемов и позову подкрепление. У старушки явно деменция. Стоп, или нет!
Воспоминания закружились бурным потоком. Я познакомился с Георгиной, когда шел домой. Она пыталась привлечь за прогулы. А у меня под одеждой был пистолет, который случайно… Все ясно! Теперь понимаю, какая ей нужна твердость и стойкость. Речь не о духовных качествах, это точно.
С одной стороны, хорошо. У меня появился реальный шанс попасть на арену, заткнув за пояс Эльдара. Но с другой, она слишком старая! Даже для прошлого меня, если так. А для нового тела — вообще. Она просто похотливая бабушка, желающая быть секси девой.
— Давай, Белозеров, давай! Я много думала о тебе… О твоих юных порывах, о твоей твердости духа. Ты не должен это скрывать. Выпусти пар наружу, мой мальчик. Уверена, это сломает границы никчемной бюрократии и приведет тебя к новым высотам, — мямлила Георгина, продолжая меня давить.
— Эээ, погоди, вы не так поняли, — прокряхтел, спихивая костлявую куртизанку. Потом я поднялся со стула и слегка отступил.
— Белозеров, у тебя сильные руки. Ты способен на большее, чем просто зубрить учебники! — выпалила Григорьевна, глядя на меня так… Лучше даже не знать, как именно.
— Ага, может быть. Но сегодня у меня много дел. Я стесняюсь! Вот! Мне страшно так делать, вообще. Сами знаете, первый раз. Так что я, пожалуй, пойду, — выпалил, рванувшись к двери, которая оказалась закрыта.
— Нет! Погоди! — прокричала дамочка, будто рожала. — Знаю, я все понимаю. Ты не умеешь отдаваться порывам. Еще не научился раскрывать все таланты, которыми наделила природа. Но ты не бойся, Белозеров, все хорошо. Для того и нужны учителя, чтобы каждый обрел важные знания. У меня большой учительский опыт, дружок. Вместе мы пройдем обучение. И не только. Это совсем не страшно. Главное… встать… у доски. И отдаться теплым рукам наставницы, Белозеров. А дальше откроется новый путь к просвещению.