Десант на Европу, или возвращение Мафусаила
Шрифт:
Скафандр они действительно изучали, но достаточно поверхностно, так как «устроители шоу тысячелетия» не расчитывали на то, что космотуристы вынуждены будут пользоваться вакуумными доспехами самостоятельно. По крайней мере, одна самонадеянная туристка точно – вынуждена! Бегло осмотрев закрепленный в специальной стойке скафандр, Несси отстегнула шлем и, подтянувшсь на руках, влезла в горловину ногами. Хорошо еще, что полужесткая конструкция позволяла довольно быстро проделать это; с мягким пустолазом, помнится, пришлось изрядно повозиться. В условиях лунного тяготения, между прочем, а не при абсолютном «зеро»! Водрузив шлем на место, Несси проверила
– К выходу готова! – доложила она.
«Вас понял! – откликнулся капитан. – Обязательно пристегните страховочный фал. Там, возле внешнего люка есть такая скоба…»
– Вижу! – сказала Несси. – Выполнено!
«И вцепитесь там во что-нибудь, – посоветовал Климов. – Откачивать воздух некогда… Немного увеличьте давление в скафандре. Взрывная декомпрессия, будь она неладна!…»
Несси доложила о выполнении, подумав:
«Вторая взрывная декомпрессия за трое суток! Не слишком ли это много, для бедной девушки?»
Климов предупредил об открытии наружнего люка, и Несси прижалась к переборке, чтобы ее не вынесло за борт, пусть даже только на длину страховочного фала. Она думала, что капитан сразу откроет люк на распашку, но тот лишь слегка сдивнул толстую его плиту вниз. Образовавшейся щели оказалось достаточно, чтобы воздух выскочил, как чертик из табакерки. Невзирая на принятые меры, Несси несколько раз мотнуло вдоль переборки, и если бы не повышенное давление в скафандре, она обязательно приложилась бы физией о прозрачный щиток. И встретила бы возлюбленного с расквашенным носом!
Внешние звуки пропали, зато хорошо стало слышно все, что булькает, переливается, шипит и тикает внутри скафандра. Люк, подобно высунутому языку, свешивался в наружную пустоту и полутьму. Осторожно оттолкнувшись от комингса, Несси выплыла за борт.
Паря в полном одиночестве, она озиралась со смесью безотчетного ужаса и любопытства. «Вестник» действительно находился на Ночной стороне, но теперь полного мрака здесь не было. И не только потому, что Солнце на десятки миллионов километров стало ближе, нежели несколько часов назад; как это ни странно, но свет и жар исполинского солнечного горна пробивались теперь даже из-под поверхности Икара. У самого горизонта отважная спасательница разглядела золотые ручьи. Казалось в этом крохотном космическом тельце, давно и безнадежно мертвом, проснулась вдруг тектоническая деятельность и лава стала подниматься через свежие каверны.
Накренившись над краем люка, Несси напряженно всматривалась в грунт внизу. Еще не остывший после пребывания на Дневной стороне, он чуть заметно светился малиновым жаром. На фоне этого свечения, Несси разглядела старую расщелину, более темную, чем окружающее пространство. По фантастическому стечению обстоятельств, древний разлом выдержал новый удар гравитационного молота, став даже несколько уже. Было очевидно, что если экскурсанты и могли где-нибудь укрыться, так только в нем.
Но где же они? Где этот юный бродяга, Санька Быстров, в которого она влюбилась, вопреки житейскому опыту и рассудку? И за которым полезла бы в любое пекло, не будь она даже резидентом Шура на этой посудине!
Несси вспомнила, что на нагрудном щитке скафандра есть фонарь. Толку от него в этой огнистой полутьме будет мало, но все-таки… Фонарь зажегся, хотя свет его сразу затерялся в бордовом свечении остывающего грунта. Но Несси не собиралась сдаваться. Ворочаясь всем корпусом, она направляла невидимый самой себе луч из стороны в сторону, пока, наконец, не мазнула им по какой-то белой округлой штуковине. Чуть откорректировав направление луча, Несси сразу увидела, всплывающий снизу скафандр, а под ним цепочку еще таких же! Словно стайка белесых медуз, поднимались они со дна мертвого моря зноя.
Харрисон ввалился в рубку, даже не переодевшись. Увидев второго пилота взъерошенным, с мокрым от пота лицом, в «поддоспешнике», как называли, надеваемый под скафандр костюм водяного охлаждения, из отводной трубки которого все еще капало, Климов невольно поморщился: беспорядок в рубке.
– Шел бы ты, Харви… отдыхать, – сказал он, пропустив вертевшееся на языке словечко. – Мы пока сами управляемся. Идем оверсаном!
– Вот именно, что пока, – буркнул Хариссон. – У нас Стражи на хвосте!
– Это точно? – спросил капитан, бросая взгляд на эхоскрины. – Чёртовы обломки, ни черта не разберешь…
– Наблюдал визуально, – по-уставному ответил второй пилот, опираясь на спинку своего ложемента, но тут же сбился на обычную речь: – Или сам не знаешь, что значит сдвоенная звёздочка? Которая движется? Эринии клана Стражей Системы. Стандартная патрульная пара. На расстоянии эдак тридцати мегаметров. Скорость сближения, вроде, приличная. На глаз точнее не скажу.
– Возможно, они просто заинтересовались прытким обмылком? – предположил штурман.
– Не исключено, – кивнул Климов. – В любом случае, будем предельно осторожны. Предупреждение было более чем серьезным.
– Мне остаться, капитан? – спросил Харрисон.
– Да, Харви! – ответил Климов и добавил: – Будь любезен, прими управление. А я пока поищу наших гостий…
«Гостьи» обнаружились, когда «Вестник» удалился от прыгучего астероида на первые несколько сотен километров. В южной полусфере большого обзорного экрана их можно было наблюдать, что называется, невооруженным глазом. Хищные силуэты, похожие на тени гигантских кальмаров, отчетливо выделялись на фоне «дымящегося» Икара, вернее, того, что когда-то было им. Лопнувший по швам Звездоподобный удалялся в сторону породившего его светила. И расчеты показывали, что теперь ему не суждено вырваться из горячих материнских объятий.
Космолайнер «Вестник богов» обладал способностью произвольно менять орбиту, и, в отличие от астероида, у него был шанс выкарабкаться из гравитационной трясины. Но удасться ли ему оторваться от преследователей – это еще вопрос! У Стражей, чьи силовые органы были слабее двигателей лайнера, оставалось одно неоспоримое преимущество: они не боялись высоких перегрузок, а значит, могли маневрировать в широком диапазоне скоростных режимов.
Все это Климов учитывал. Единственное, что он не предусмотрел, было получение от Стражей ультиматума. На несколько мгновений капитан впал в ступор. А потом ему захотелось истерически закричать: «Да они еще и разговаривают!». Однако взяв себя в руки, Климов ознакомился с посланием – чтобы не дергать лишний раз нервы экипажу, прибегнув к посредству своих персональных М-коммуникаторов. Смысл ультиматума был предельно ясен. Эти мегатойтисы глубокого космоса велели экипажу лайнера застопорить ход и лечь в дрейф, то есть – перейти в режим инерционного полета и не препятствовать стыковке патрульной пары с пассажирским бортом.