Десант в прошлое
Шрифт:
Когда Мамай ещё только собирался помереть, он приказал, чтобы оба золотых коня, между прочим совершенно безобразные на вид, сопровождали его в загробное царство. Чтобы никто не мог потревожить его вечный сон, злобный хан приказал устроить два могильника, фальшивый и настоящий, а чтобы никто ни о чём не проведал, велел всех, кто будет его хоронить — казнить. Самым ценным было то, что оба золотых монстра весили почти пять с половиной тонн и их должны были привезти в Москву уже завтра утром в "пломбированном" вагоне по железной дороге. Это была существенная прибавка к французскому кладу и завтра в полдень мы должны были торжественно извлечь золотых коней из деревянных ящиков. Те земли, где их выкопали, также уже принадлежали мне и соответствующие бумаги доставили в Москву ещё неделю назад. Так что наше возвращение в первопрестольную было радостным и очень
В Москве же с наступлением вечера, а в некоторых случаях и до того началась, как и во многих других местах, зачистка. Всего было ликвидировано три тысячи семьсот тридцать восемь человек. Мы долго обсуждали, что нам делать и как будет правильнее поступить. В числе всех прочих вариантов рассматривался даже такой — мы входим в тела самых "пламенных" вождей революции и возглавляем её. От такой глупости мы отказались чуть ли не сразу же, как она была предложена мною для обсуждения. Меня чуть было даже не отметелили, так как я говорил об этом со слишком уж серьёзной физиономией. Мои друзья сразу же объяснили мне с цифрами в руках, что в семнадцатом году из бутылки был выпущен такой джин, который мог сожрать нас всех и не поперхнуться. Толпы бунтарей с криминальным мышлением действительно были страшной силой, обуздать которую можно было только большой кровью и жесточайшим террором.
Революционный террор, длившийся в стране почти пятьдесят лет, очень сильно деморализовал власть и армию (куда Россия катится?), развратил казнокрадов (революционеры воруют, так почему бы и нам не воровать?), развратил церковные власти (эх, нет у народа веры в Бога, а раз так — давайте хоть гульнём напоследок) и разложил крестьянство и рабочих (у соседей царя нет и нам не нужен). То, что в девятьсот пятом году революционеры всех мастей так и не смогли добиться успеха и революционный порыв малость погас, ничего не решало в корне. Революционная борьба лишь ушла в глубокое подполье и очень многие вожди ждали Первой мировой войны, а она была неизбежна, как восход солнца. Вот на её-то гребне они и хотели влететь на вершины власти, чтобы воцариться в России. Нас это совершенно не устраивало и потому мы приняли решение о их ликвидации. Я приведу вам некоторые имена тех господ, которых мы ликвидировал:
Евно Азеф — один из лидеров эсеров; Герш Исаак Цукович, он же Гершуни — создатель боевой организации эсеров; Михаил Гоц — народоволец, один из создателей партии социалистов-революционеров; Пинхас Ру?тенберг — виновный в кровавом воскресенье; Лейба Бронштейн, он же Троцкий — идеолог революции в России; Конрад Циллиакус — финский авантюрист и пособник террористов; Абрам Гоц — эсер и террорист, Яков Свердлов — большевистский агитатор, один из наших самых опасных врагов; Израиль Гельфанд, он же Александр Парвус, также идеолог революции; Мария Спиридонова — эсер, террористка. Если вы прочитаете весь список, то увидите, как мало в нём русских фамилий и это не мудрено. Революционный террор, порождённый народовольцами, очень быстро стал одной из форм борьбы внешних врагов, умело использовавших недовольство национальных меньшинств, против России, набиравшей силу.
Мы не стали вступать в полемику с революционерами, со всеми этими анархистами, эсерами, большевиками и прочими авантюристами. Мы просто уничтожили большинство их вождей и самых активных лидеров, а также просто террористов физически, пустив в ход все доступные нам средства, чтобы провести операцию "Ночь бесшумных выстрелов" и при этом не погибло ни одного невиновного. Доказывать им, что классовое сотрудничество способно принести людям и стране куда больше пользы, было просто бесполезно. Они мечтали только об одном, прийти к власти и установить в стране свою диктатуру, чтобы построить неизвестно какое справедливое общество. Теперь, когда все эти господа лежали в луже крови с простреленной головой, перерезанным горлом, были задушены или же просто отравлены, настал мой черёд устроить в стране совершенно бескровную социальную, но не социалистическую революцию и дать всем народам Российской империи то, чего им так не хватало — всеобщее равенство перед законом, свободу совести и равные экономические права, в том числе право на справедливую оценку их труда, бесплатное медицинское обслуживание и бесплатное всеобщее образование вплоть до высшего, а также тотальный запрет на эксплуатацию человека человеком.
Все это уже было написано и даже набрано типографским шрифтом и распечатано пока что в виде гранок в виде проекта Всеобщей, по воле государя императора, российской реформы. Мне
Как следствие, Россия подстегнёт экономику стран Запада и антагонизм последних десятилетий усилится, что обязательно приведёт к первой мировой войне, но мы надеялись её быстро погасить. Самым же главным было то, что подняв весь этот шум, мы могли очень ловко замаскировать наши приготовления. Экспедиция в Южную Америку, а там уже начали активно действовать наши эмиссары, получившие к тому времени весьма пространные шифрованные телеграммы, уже сулила стать успешной. Венесуэла, Бразилия и Аргентина были для нас практически открытыми уже сейчас, но мы намеревались отправиться туда только через год. Нам ведь нужно было сначала купить как минимум тридцать тысяч самых разнообразных станков, а они ещё даже не были построены. Американские тракторы будут лишь первыми ласточками, но в куда большем количестве и намного более совершеннее их вскоре будет производиться в Питере, Москве, Киеве, Минске, Ростове и Варшаве. Польшу мы даже и не собирались выпускать из "когтей" российского двуглавого орла.
Зря что ли русские люди проливали свою кровь на полях сражений? Нет, полякам была уготована самая широкая автономия, как финнам, но не более того. Хватит с них парламента и права избирать своего собственного премьер-министра, которого потому будет утверждать российский император. Ну, это всё было пока что в проекте, а на тот момент я сидел за рулём "Мерседеса" и ехал вместе со своими друзьями в Москву. К пяти часам ночи мы добрались до первопрестольной и с удивлением узнали, что ночью в городе было неспокойно. Какие-то разбойники учинили массовое смертоубийство и потому вся полиция и жандармы были подняты в ружьё. Число жертв уже перевалило за четыре сотни и с мест телеграфировали, что в очень многих городах России в эту ночь произошло то же самое. Полиция сбилась с ног, но никого из убийц задержать так и не смогла. Ну, да, как же, размечтались, профессионализм не пропьёшь.
Как только мы довезли под охраной конных жандармов драгоценности до нашего банка и передали его под надзор нашим друзьям, там сразу же закипела работа. Нужно было всё тщательно взвесить и оценить, для чего там загодя собрали множество экспертов. Мы же, облегчённо вздохнув, отправились домой, чтобы хоть немного поспать. В девять утра мы снова были на ногах, искупались и приступили к позднему завтраку, во время которого только и было разговоров, что о ночных убийствах. Между тем в утренних газетах, которые нам принесли, на первых полосах об этом не было ни строчки. Зато каждая газета напечатала мою короткую речь. Прислуга чуть ли не бросалась нам в ноги, но мы на это не велись, заставляли их подняться и, вообще вели себя, как и прежде. В десять утра за нами уже прислали посыльного от генерала-губернатора. Тот просил нас сначала приехать к нему, а уже после этого мы вместе должны были отправиться на Казанский вокзал, чтобы встретить поезд, в котором в Москву должны были привезти коней Чингисхана.
Так мы и поступили. На Тверской, перед трёхэтажным дворцом нас уже ждала большая толпа народа и множество журналистов, но мы торопились и потому не стали давать никаких интервью. Разговор с генерал-губернатором был весьма коротким. Ему уже доложили, что даже навскидку, по самой приблизительной оценке стоимость нашего клада превышала пятьдесят миллионов рублей. В этом не было ничего удивительного, ведь мы так никогда и не удосужились разобраться со всеми драгоценностями и только сейчас выяснилось, что в бочках находилось очень много крупных бриллиантов, причём таких, о которых вообще не было ничего известно. Один бриллиант размером с гусиное яйцо, огранённый, но ещё не отполированный и вовсе поразил всех ювелиров. Они даже побоялись назвать его цену, а я в таких делах никогда не разбирался, да и сейчас тоже не разбираюсь…