Десантура в секторе Газа
Шрифт:
Тем временем фальшивые полицейские покинули укрытие. Спокойно и уверенно они шли к полугрузовику, всем своим видом выражая террористам дружелюбие.
– Салам алекум, братья! – поздоровался старший группы.
– Алекум салам! – ответил Муса, глядя на патрульных, своим видом выражая сочувствие полицейским по поводу того, что тем приходится патрулировать заброшенные, нежилые районы.
Все так же не спеша группа подходила ближе. Все вроде было в порядке – одежда, знаки отличия и внешний вид полицейских, – но Муса вдруг поймал себя на мысли – что-то тут не так. Автомат, лежащий у него на коленях, медленно стал разворачиваться в сторону приближающихся полицейских, что не осталось незамеченным с их стороны. И те стали отходить друг от друга, увеличивая цепь.
«Я узнал его! Я видел его… раньше! – эта мысль ошарашила обладавшего завидной памятью Мусу. – Это же еврей!»
– Плохая маскировка, господа полицейские. Получайте! – сквозь зубы проговорил он и, оскалив зубы, нажал на спусковой крючок.
Раздалась очередь, и следом за этим воздух наполнился звуками выстрелов с двух сторон.
Бойцы израильского спецназа среагировали молниеносно, и каждый, заняв свою позицию, открыл огонь на поражение. Скученно сидевшие в кузове боевики представляли собой очень удобную мишень, что и сыграло решающую роль в завязавшейся перестрелке.
Первыми пулями были убиты водитель полугрузовика и его сосед Шариф, так и не понявшие, кто стрелял и зачем. За секунду до этого, подняв руку с фляжкой, юный террорист поднес ее к губам, намереваясь сделать очередной глоток, но не успел. Пуля, пробив железо и его черепную коробку, сделала свое дело, а он так и остался сидеть, лишь немного завалившись набок. Вода из пробитой фляжки лилась прямо ему на лицо, смешиваясь с кровью. Водитель уткнулся головой в панель. Ему пуля пробила шейную артерию, и брызги крови оросили лобовое стекло.
Сидевшие в кузове, повскакивавшие террористы точными выстрелами командос были положены на пол за каких-то полминуты, не больше.
Больше всего «повезло» Мусе: после выпущенной им автоматной очереди он, получив пулю в грудь, опрокинул свое грузное тело за борт грузовика, вырвав при этом из рук уже мертвого соседа «узи». Приземлившись между колес автомобиля, он еще смог из последних сил нажать на спусковой крючок. Однако пули, посылаемые им, так и не смогли найти свою цель. Рука, сжимавшая автомат, ослабла, и Муса умер, так и не успев до конца понять, что же произошло. Впрочем, это же относилось и ко всем его товарищам…
Выстрелы стихли. Спецназовцы, лежавшие в пыли улицы, внимательно вглядывались вперед, но автомат выпрыгнувшего из машины террориста молчал.
– Проверить! – сделал знак подчиненным старший группы.
Командос медленно огибали полугрузовик со всех сторон, приближаясь к цели. Тренированные бойцы были готовы к чему угодно, их автоматы в любую секунду могли выпустить новую порцию смертоносного свинца.
– В кабине чисто! – отозвался один из бойцов.
– Кузов чист! – в унисон ему ответил второй.
Держа на прицеле короткоствольного «узи» лежащего Мусу, спецназовец приблизился к нему.
– В порядке! – наконец вымолвил он, повернув труп на спину. – Он уже никогда не сможет нажать на спуск.
Нельзя сказать, чтобы командир был очень доволен – попытка взять боевиков «Хамас» в плен без боя не увенчалась успехом. Но тем не менее…
– Почуял же что-то, мерзавец, – произнес один из спецназовцев, – чего-чего, а хитрости им не занимать. Вот только она идет не на благие цели.
– Кто же у них главный? – решил узнать командир спецназа, внимательно осматривая все. – Давайте внимательно все обследуем.
В кабине полугрузовика стоял тошнотворный запах, через открытые стекла выходил едкий дым. Сигарета, недокуренная водителем, вместе с его безжизненной рукой упала на ногу покойника и тлела. Когда открыли дверь, то из машины вывалился труп молодого Шарифа. Голова араба, простреленная насквозь, гулко стукнулась об бетонную плиту, лежавшую около автомобиля. В руке он сжимал пустую фляжку. На лице парня осталось спокойствие и умиротворение, лишь дырка во лбу говорила – он мертв.
«Все когда-нибудь там будем», – подумал спецназовец, тут же отогнав эту мысль прочь за ненадобностью.
– Да, главарем он быть никак не может! Слишком молод, – размышлял командир вслух. – Такой сопляк только и способен выполнять приказы и не задумываться над ними. В голове у таких пусто, а злости – хоть отбавляй.
Обойдя грузовик по кругу, он тщательно вглядывался в лица боевиков, последним подойдя к Мусе.
– Нет, и не этот! – сплюнул спецназовец и вытер подошву ботинка, успевшую испачкаться кровью террориста.
Было похоже, что предводителя этой компании здесь попросту нет. Куда он девался – над этим можно было размышлять долго, но в планы спецназовца это не входило.
– Очистить территорию! – отдал он новый приказ.
Командос принялись за «уборку». Тела террористов остались в кузове. Те, кто выпал во время боя, были возвращены на место.
– Подгоняй! – скомандовал старший водителю трейлера.
Трейлер подъехал к полугрузовику вплотную, его задняя стенка опустилась, как аппарель. Внутри виднелись уложенные ровными рядами медикаменты и питьевая вода – на случай, если остановят. При помощи электролебедки полугрузовик был втащен внутрь. Аппарель снова закрылась.
– На «уборку» ушло ровно одиннадцать минут, – констатировал командир, глядя на часы, – нормально, хотя может быть еще лучше. Ну, ничего, думаю, у нас еще будет возможность попрактиковаться. Уходим.
Так же быстро, как и появились, бойцы исчезли, оставив после себя лишь несколько стреляных гильз.
Снаружи все выглядело обычно. За рулем трейлера восседал небритый водила в арафатке, по виду – типичный араб. Рядом виднелась типичная восточная женщина, одетая соответствующим образом. Лицо ее было закрыто, а из-под платка выбивались волосы цвета вороного крыла. И лишь «узи», ненавязчиво торчавший из ее сумки, свидетельствовал: эти люди – тоже израильские командос.