Дешевле только даром
Шрифт:
Сказав это, она испуганно посмотрела на меня, словно ожидая, что я немедленно выставлю ее из кабинета. К сказанному она не торопилась ничего добавить, поэтому я, выдержав небольшую паузу, осторожно спросила:
— Простите, если дело так серьезно, почему вы обратились не в милицию, а в нашу газету? Чижова замялась.
— Правда, я, наверное, зря пришла, — потерянно произнесла она. — Не знаю, почему мне пришло в голову… Хотя я слышала, что вы иногда помогаете поймать преступников…
— Наверное, это слишком громко сказано, — мягко возразила я. — Просто иногда мы проводим
— Вообще-то мы обращались в милицию, — вдруг сказала Татьяна Петровна. — Но, по-моему, они мне не поверили… То есть не то чтобы не поверили, но, мне кажется, не придали этому значения. Сейчас такая преступность… Я еще, наверное, не сумела их убедить…
— Ну что же, попробуйте тогда убедить меня, — сказала я рассудительным тоном. — Вы только успокойтесь и расскажите все по порядку.
— Я попробую, — сказала Чижова. — Дело в том, что мне и самой все это кажется немного глупым. Но я ужасно боюсь.
— Может быть, все-таки кофе? — еще раз предложила я.
— Нет, спасибо, — мотнула головой Чижова. — Все-таки не надо. Я и так вся взбудоражена. Лучше я сейчас сосредоточусь и расскажу вам…
Она опять нервно коснулась волос, глаза ее сделались серьезными и как бы отсутствующими.
— Вообще-то впервые я насторожилась в трамвае, — быстро заговорила Татьяна Петровна, словно опасаясь, что я прерву ее после первых же слов. — Дней десять назад. Я просто ехала на работу и почувствовала, что на меня смотрят. Вообще-то я редко замечаю, что творится вокруг… Живу одна, взрослый сын, голова, знаете, занята одним и тем же… И поесть надо, и за квартиру заплатить, и одеться… А учебники? Вы знаете, сколько сейчас стоят школьные учебники? — Она посмотрела на меня так, что стало ясно — цена на учебники пугает ее ничуть не меньше, чем убийство. — Ну, вот… А тут я обратила внимание, что он на меня смотрит…
— Он — это кто? — поинтересовалась я.
— Знаете, один тип, — неприязненно сказала Чижова. — Очень неприятный, какой-то неряшливый, отталкивающий тип… У него был очень тяжелый, скверный взгляд. И он пристально смотрел на меня. А когда заметил, что я тоже смотрю на него, тут же отвернулся и попытался скрыться в толпе… Вернее, он скрылся. Больше я его не видела. Но настроение было испорчено на весь день. Словно я прикоснулась к чему-то грязному, понимаете?
Я ободряюще кивнула, заметив:
— Но ведь это, наверное, не все, что вы хотели мне рассказать? У этого случая было какое-то продолжение, если я не ошибаюсь?
— Да, конечно! — поспешно согласилась Чижова. — Разве я стала бы беспокоить вас из-за того, что мне в трамвае не понравился какой-то человек! Собственно, я тут же о нем и забыла и никогда бы не вспомнила, если бы на следующий день он на меня не напал!
— Он напал на вас?! И вы уверены, что это был тот самый человек?
Видимо, Чижову тоже смущал этот вопрос. Она некрасиво наморщила лоб и объяснила, стараясь говорить как можно убедительнее:
— Понимаете, поклясться в этом я не могу. Но очень похож. Просто напал он на меня поздно вечером — было уже темно. Я возвращалась домой, а там у нас с освещением неважно. Я имею в виду, на улице…
— А где вы работаете? — спросила я.
— В детском доме, воспитателем, — ответила Чижова. — Это на Кутузовской улице. Я сейчас подрабатываю, поэтому мне приходится поздно возвращаться. А сегодня я взяла отгул.
— Значит, этот человек напал на вас на Кутузовской улице?
— Да. От детского дома десять минут ходьбы до трамвайной остановки. Прохожих там мало и, надо сказать, довольно страшновато. Но до сих пор ничего подобного не случалось. Если бы не сын, не знаю, чем бы и закончилось…
— Простите, сын? — не поняла я.
— Да, именно в этот день сын решил меня встретить, — объяснила Чижова. — Видите ли, он потерял свои ключи и не мог попасть домой. Тогда он решил меня встретить. Я думаю, это судьба.
— Что же все-таки произошло? — спросила я.
— Ну, я шла к остановке… Торопилась. Я вообще всегда хожу быстро и почти не смотрю по сторонам.
Этот человек вышел из переулка. Наверное, он давно ждал меня там. Передо мной шла женщина — он ее не тронул. Я заметила его в последний момент. В руках у него сверкнул нож. Я едва успела загородиться сумкой и закричала. Вообще-то я очень испугалась, но, знаете, мне страх придает силы — я всегда сопротивляюсь… — при этих словах лицо Татьяны Петровны неожиданно помертвело, словно она вспомнила что-то чудовищное, о чем вспоминать было нельзя.
Я не стала ее торопить, но пауза затягивалась, и мне пришлось спросить:
— Вы себя хорошо чувствуете?
— А? Что? — спохватилась Чижова, и взгляд ее прояснился. — Извините, я просто задумалась. Наверное, я кажусь вам странной. Но у меня от всего этого мозги набекрень…
— Я понимаю, — мягко сказала я. — Но давайте закончим. Итак, он напал на вас с ножом. Он что-то потребовал от вас?
— Нет! В том-то и дело, что все было так нелепо и неожиданно. Я только внезапно увидела бросившуюся на меня тень и сверкнувший нож.
— Вы закричали, — напомнила я.
— Да, закричала, — сказала Чижова. — Без особой надежды, рядом ведь никого не было. Просто от страха. И вдруг услышала, что кто-то бежит ко мне. Тогда я еще не знала, что это сын. Он шел от остановки и услышал мой крик. И сразу бросился на помощь. Конечно, знай я, что он там, ни за что не закричала бы. Лучше бы сама погибла, чем подвергать опасности ребенка.
— Сколько лет вашему сыну? — поинтересовалась я.
— Шестнадцать, — сказала Чижова.
— Смелый мальчик, — заметила я. — Ведь он, наверное, видел этого бандита?
— Видел, конечно, — вздохнула Чижова. — Но это его не остановило. Он вообще у меня безрассудный. Ничего не боится. Мне это не очень нравится, но, наверное, не будь Игорь таким, я сейчас с вами не разговаривала…
— Его зовут Игорем? — уточнила я. — Значит, он спугнул бандита?
— Если бы! — с горечью произнесла Чижова. — Он стал с ним драться.
— Шестнадцатилетний подросток — с вооруженным бандитом? — удивилась я. — Он у вас действительно не из трусливых! Но как же он справился?