Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы
Шрифт:
Ольга поспешно спустилась вниз и по плотоядному взгляду, брошенному Санькой на отца, сразу поняла, что у дочери новые грандиозные планы. Ну и ладно, не буду спрашивать, пусть сами разбираются. Приятно было расцеловать дочку в холодные щеки, усадить за стол и пододвинуть тарелку с едой. Теперь все эти мелочи казались ускользающим из рук сокровищем, и Ольга торопилась насладиться каждой минутой спокойной жизни.
Через три часа шашлык был разогрет в последний раз и наконец доеден, вино выпито, посуда вымыта. Завтра нужно будет снова
В душ она пошла последней. Стоя под теплыми струями воды, невольно начала представлять себе пассию мужа: молодая, с длинными волосами, с ногами от ушей и сиськами четвертого размера? Или успешная, деловая женщина? Нет, вряд ли. В последний год Артем купил себе вторую машину, хотя и старый его мерседес служил исправно. "Ягуар для делового человека, это не роскошь, а необходимость. Ну, ты же понимаешь". Костюмы на заказ, три пары дорогих часов, еженедельные визиты к стилисту... Старая жена, хоть еще и на ходу и в хорошем состоянии, но уже не вписывалась в картину жизненного успеха целеустремленного предпринимателя. Артему оставалось лишь добавить последний штрих.
*
Против ожиданий следующий день выдался не очень холодным, но в продуваемом насквозь белом ростовском кремле передвигаться можно было только перебежками от стены к стене, а в Успенском соборе отогреться не получилось. От кирпичных стен с затертыми фресками тянуло сыростью, дуло снизу из-под металлических плит, прикрывавших вскрытый для доступа к фундаменту пол, уходящие под купол металлические леса казались слишком ненадежными, опасными. Ольга посмотрела на подруг. Нет, до паранойи ей еще далеко, Нинка с Натальей тоже оглядывались по сторонам с недоверием и опаской.
В воротах вся компания дружно притормозила, а затем без слов направилась к машинам. На торговые ряды, прямоугольником дощатых киосков пристроившиеся к восточной стене, сил уже не оставалось, хотелось скорее в тепло. Спасение обещал Ярославль, гостеприимно манящий запахами горячей выпечки и мяса.
– Нам срочно нужно чего-то жидкого и горячего, - Маришкин указательный палец в толстой меховой перчатке, подобно стрелке компаса замер, указывая на вывеску над стеклянной дверью.
– Вот. "Рога и копыта". Здесь нас обогреют и развеселят.
Веселить начали прямо с порога: деревянная будка туалета рядом со входной дверью, стены, оклеенные полосатыми обоями, с которых на гостей взирали Киса Воробьянинов и товарищ Бендер, бессмертные цитаты на жестяных и деревянных вывесках.
Ленька решительно продвинулся к окну, уселся под надписью "Командовать парадом буду я" и сразу подтянул себе под бок Наталью. Она с тоской полистала карту горячих напитков: глинтвейн классический, имбирный, рижский, вишневый, такой-сякой...
– Мне двойную порцию какао.
– Мы за рулем, а вы, девочки, ни в чем себе не отказывайте.
Нинка подозрительно прищурилась: Артем с Никитой сегодня были настоящими джентльменами, и все время держались вместе. Может быть, чуют грозу? Действительно, воздух вокруг Маришки и Ольги буквально потрескивал от напряжения. Развязку несколько оттягивала Санька, спасибо ей. Она неуклонно держалась Артема и что-то упорно ему втолковывала, то хватая за локоть, то дергая по край свитера. В картинной галерее Нинка решила держаться в кильватере Барсука, он с причаленной к его боку Натальей шел последним, но не слишком отставал от Калининых с Лукьяновыми, а также не закрывал обзора и не мешал подслушивать.
– Вау. "Тамара и Бэтмен".
– Демон, вообще-то...
– Крылья как у летучей мыши, незачет. Может, художник и собирался утереть нос Врубелю, но до носа не дотянулся.
– Ладно, будем считать, что утер другое место.
– Фу, пошляк.
Ольга отделилась от компании и присела на бархатную скамеечку возле облицованной изразцами печи. Для Марины и Нинки это послужило сигналом приземлиться рядом с ней.
– Ну, что, - долго молчать Нинка не умела, - пока мои подозрения развеяла только Наталья. Вы две по-прежнему смурные и задумчивые.
Подруги синхронно пожали плечами и отвернулись.
– Ладно, - пообещала им Нинка.
– Я подожду.
Подождать, конечно было можно, тем более, что под рукой находились другие благодарные слушатели. Еще в машине Нинка начала громко и со вкусом мечтать о горячем супчике из ресторана. Барсук поощрял ее плотоядными стонами, а Наталья по-деловому перечисляла страницу из оставленного в номере меню. Память у нее был фотографическая.
– Солянка рыбная. Солянка мясная. Рассольник. Борщ.
– Ыыыы...
– Водка еще есть?
– Конечно. Я еще вчера припрятала.
Опять же Наталья имела замечательную привычку в первый вечер отдыха своровать со стола и спрятать в ей одной известных местах две-три бутылки, за что ее неизменно ругали в этот самый первый вечер и хвалили на следующий день.
Ближе к вечеру в дом валились замерзшие и голодные, обвешанные пакетами из супермаркета, дрожа то ли от холода, то ли от нетерпения.
– Ну, когда уже?
– Не выдержав, всхлипнул Ленька.
– Мы почти у цели, - утешила его Нинка.
– Сейчас будет тебе горячая селяночка, рятьдесят грамм, и жизнь наладится. Чур, я первая в туалет.
Пока все разбрелись, кто в душ, кто в туалет, Ольга сполоснула в кухонной раковине руки и быстро заместила тесто из хлебного набора. "ПудовЪ" не подвел, хлеб в духовке пах завлекательно, и первой на запах явилась дочь, все еще надутая и несчастная. Уселась на табурет и нахохлилась, как замерзшая птичка.
– Как успехи?
– Поинтересовалась Ольга.