Десять лет до страшного суда
Шрифт:
— Ты просто сошел с ума, — спокойно оценил догадки друга Тчорнио.
Тем не менее, когда незнакомец вышел из здания, Тчорнио и Гардниен, стараясь оставаться незамеченными, последовали за ним. Хотя и казалось, что он не заметил слежки за собой, незнакомец втянул Тчорнио и Гардниена в утомительную гонку по плохо освещенным улицам старой части Лиффдарга. И если бы не отсутствие на улицах людей, молодые вельможи наверняка потеряли бы его из виду несколько раз. Наконец Тчорнио устал от быстрой ходьбы.
— Если бы мы шли немного быстрее, — сказал он Гардниену, — нам было бы легче следить за
— Зачем? Мы и так достаточно легко следим за ним, разве не так?
— Ну, это еще как сказать. Кстати, куда он девался?
Незнакомец исчез. Поскольку поблизости не было никаких удобных углов, куда бы он мог спрятаться, то вполне логично было сделать вывод о том, что он вошел в один из низких, узких домов, которые стояли вдоль кривой улицы как плохо отесанные камни на мостовой. Но в какой именно дом он вошел, сказать было совершенно невозможно.
— Проклятье! — выругался Гардниен. — Где же он?
— Забудь о нем. Все, что я хотел бы знать, так это где мы?
— Понятия не имею, ответил Гардниен. — Никогда раньше не бывал здесь.
— Тссс! — просипел голос из тени. — Хотите, парни, маленькую сестру?
— Ясно, — сделал вывод Гардниен. — Теперь понятно, где мы находимся. Теперь вопрос — как попасть домой?
Как они попали домой, сказать трудно. В одном можно быть твердо уверенным — что, во всяком случае, очень нескоро. Район красных фонарей Лиффдарга был необычайно обширным и до невозможности запутанным; он как будто специально был застроен таким образом, чтобы сбить с толку таких гуляк, как Тчорнио и Гардниен. Пока они не попали в район Храма, они не имели ни малейшего представления о том, в каком направлении находится их дом. И даже после этого они смогли попасть домой не раньше, чем через несколько часов.
Высокопоставленный лиффанский вельможа потирал руки с нескрываемым, но вежливо контролируемым удовольствием.
— Значит, они предприняли попытку проследить за вами, да? Интересно.
— Да, — согласился таинственный коротыш. — Они были неутомимы, как далберы в период течки, сэр. Было бы грешно водить их за нос дольше, да и я в конце концов устал от игры с ними.
— Ага. И где вы их оставили?
— На улице Многих Цветов, в трех кварталах отсюда.
— Это было очень разумно с вашей стороны. Маленькие сестры несомненно помогут молодым парням найти дорогу домой.
— Надеюсь, сэр. — Ответил коротыш и приступил к докладу своему начальнику. Доклад был выслушан с большим вниманием и получил полное одобрение.
Джон Харлен возбужденно расхаживал по помещению телеграфной конторы, энергично жестикулируя и выкрикивая что-то начальнику связи, который стоял перед ним, удрученно рассматривая пол.
— Клянусь Глазами Матери, это уже двадцать седьмой раз всего за шесть месяцев работы. Что там происходит?
Начальник связи вздохнул и перевел свой взгляд с пола на потолок.
— Нам ничего неизвестно кроме того, что мы доложили.
— Вы не доложили ничего полезного. Вот, смотри, — он помахал докладом перед носом начальника связи. — «Связь на линии между Лиффдаргом и Примилбосом (которая, отмечу, пока является нашей единственной линией) временно прервана из-за обрыва линии». — Он фыркнул. — И когда ты пошлешь на линию своих людей искать обрыв — ты ведь послал их уже, не так ли? — начальник кивнул — то будет обнаружено, что два столба повалены, а провода украдены. Они уже доложили о результатах? — Начальник снова кивнул. — И что там? Разве не об этом же? — Начальник снова перевел взгляд на пол и еще раз кивнул. Джон прервал свое нервное хождение по комнате и решительно заявил: — Пожалуй, пора мне самому посмотреть на один из таких разрывов. Как далеко отсюда этот?
— Приблизительно в двенадцати стербах.
Джон схватил свою квадратную шляпу, украшенную, как этого требовала местная мода, длинным пером, и криво надел ее на голову.
— Пошли со мной, Прудио. На этот раз я намерен все осмотреть сам.
Позже Джон так описал своим товарищам увиденное.
— Они утверждают, что это — дело рук бандитов, — яростно выкрикивал он, на манер напавшей на след полицейской ищейки обегая взад и вперед все пространство мастерской. — Слыхали такое — «бандиты»! Они подорвали два столба динамитом — подчеркиваю — динамитом! А насколько все мы знаем, динамит здесь еще даже не изобретен! Итак, они подрывают динамитом два столба, забирают провод и скрываются.
— Как вообще мог динамит попасть к бандитам? — задал резонный вопрос Соренштайн.
— Вопрос не в этом, а в том, кто изготовил для них этот динамит, — поправил Джон.
— Есть еще один вопрос, похлеще, — вставил Хард. — Зачем бандитам нужен медный провод?
— Я знаю, где они берут динамит. — На этот раз свое слово вставил Пиндар Смит. Остальные члены группы все как один повернули к нему головы и приготовились внимательно слушать.
— Видите ли, — начал Смит, когда наступившая тишина подтвердила, что его объяснения ждут все, — нам нужен был динамит для подрыва скального грунта при установке этих забытых Матерью столбов — напомню, что скальные грунты в пустыне очень крепкие — поэтому мне пришлось изобрести динамит.
— Ну ты даешь, Пин! — мягко произнес Джон. — А я полагал, что ты должен был поставить меня в известность об этом.
— Извини, я просто упустил из виду.
— Великолепно, Пин, просто великолепно. Так где же эти бандиты заполучили динамит?
— Ах, это… Вспомни, ты ведь сам говорил нам, чтобы мы нанимали как можно больше субподрядчиков.
— Правильно. Чтобы распространять среди местного населения новые технологии. Ну так что?
— Ну так я дал заказ Гильдии Фармацевтов изготовить для нас динамит.
— И тебе не пришло в голову, что Гильдия Фармацевтов может продать эту дрянь кому-то другому?
— Как бы это объяснить… Словом, нет. Никогда не задумывался над этим.
— Хорошо, Пин. Но ты, надеюсь, не забыл о том, что динамит может быть использован также и в качестве оружия?
— Оружия? Ах, да, теперь я понял, что ты имеешь в виду. Нет, Джон, об этом я как-то не подумал.
— Просто великолепно. Хард, дружище, что тебе известно об этих бандитах?
— Они называют себя «Народная Армия». Это что-то вроде революционной партии — они против дворянства, против клерикалов, они даже против самого короля — если не все, то, по крайней мере, некоторые из них.