Десять меченосцев
Шрифт:
– Да, учитель.
– Ты умный мальчик, Иори, но будь осторожен. Постоянно держи себя в руках. Ты еще мал, вся жизнь у тебя впереди. Береги ее до того дня, когда сможешь отдать ее за благородное дело: за свою родину, за честь, за Путь Воина. Живи открыто и честно.
Иори с тоской думал, что слова Мусаси звучат как прощание. Мусаси говорил о серьезных вещах, упоминая слово «жизнь». Иори, не выдержав, уткнулся в грудь Мусаси. Рыдания душили мальчика.
Мусаси заметил, что Иори очень аккуратен – волосы тщательно причесаны,
– Не плачь, – сказал он.
– Но если…
– Не реви! Тебя могут увидеть.
– Вы отправляетесь на Фунасиму послезавтра?
– Да.
– Победите его, пожалуйста! Победите! Я не смогу жить, если не увижу вас вновь!
– Это не повод для слез.
– Некоторые твердят, что вам ни за что не победить Кодзиро. Зачем вы согласились на этот поединок?
– Народ всегда что-то болтает.
– А вы правда можете проиграть?
– Зачем забивать себе голову разными пустяками!
– Значит, вы уверены в победе?
– Если я и проиграю, то с честью.
– Если вы сомневаетесь, не лучше ли скрыться?
– В любой сплетне есть доля истины, Иори. Может, я допустил ошибку, но дело зашло слишком далеко. Убежать – значит пренебречь законом, предписанным Путем Воина. Это навлекло бы позор не только на меня, но и на многих других.
– Вы только что говорили, что я должен беречь свою жизнь.
– Да, говорил. Если меня похоронят на Фунасиме, пусть моя смерть послужит тебе уроком. Никогда не ввязывайся в истории, которые могут стоить тебе жизни.
Мусаси почувствовал, что слишком сосредоточился на мрачной теме.
– Я попросил передать Нагаоке Садо мое почтение. Передай ему мой привет и ты, скажи, что я встречусь с ним на Фунасиме.
Мусаси ласково отстранил Иори от себя. Иори глядел ему вслед, судорожно сжимая соломенную шляпу.
– Не уходите! – в отчаянии прошептал он. Нуиноскэ нагнал Мусаси в воротах.
– Иори просит, чтобы вы не уходили. Я сочувствую ему. Не могли вы остаться на ночь в нашем доме?
– Благодарю за приглашение, но едва ли это разумно. Через два дня я могу заснуть навеки. Я не хочу никого обременять. В будущем это может иметь плохие последствия для вас.
– Боюсь, что хозяин разгневается, что мы не оставили вас в доме.
– Я напишу ему. Сегодня я пришел только для того, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Мне пора!
Мусаси повернул к берегу моря, но вскоре его окликнули. Обернувшись, он увидел шестерых пожилых самураев из дома Хосокавы. Он никого из них не знал и решил, что они обознались.
– Мусаси!
– Ты Миямото Мусаси?
Мусаси еще раз обернулся. Что нужно этим пожилым воинам?
– Не помнишь нас? Конечно, прошло столько времени. Меня зовут Уцуми Могобэйнодзё. Все мы родом из Мимасаки. Мы состояли на службе у дома Симмэн в замке Такаяма.
– Кояма
Мусаси радостно улыбнулся.
– Приятная неожиданность!
Говор самураев подтверждал, что они его земляки. Поклонившись каждому из них, Мусаси сказал:
– Я рад вас видеть. Как случилось, что все вы оказались в этих краях?
– Ты знаешь, что дом Симмэн прекратил существование после битвы при Сэкигахаре. Став ронинами, мы бежали на остров Кюсю. Зарабатывали на жизнь плетением соломенных башмаков для лошадей. Потом нам повезло, и мы зажили получше.
– Кто бы мог подумать, что я встречу друзей отца в Кокуре!
– Для нас это тоже большая радость. Ты стал настоящим самураем, Мусаси. Жаль, что отец не дожил до этого дня. Хотим пригласить тебя провести с нами вечер. Мы договорились с Садо.
– Невежливо уйти, не встретившись с Садо, – вмешался Хандаю. – Не пристало такое сыну Симмэна Мунисая. Вернись с нами в дом.
Хандаю, видимо, считал, что дружба с покойным отцом Мусаси позволяла ему говорить в назидательном тоне. Хандаю направился к дому, уверенный, что Мусаси идет следом.
– Простите, – проговорил Мусаси. – Прошу прощения за неучтивость, но присоединиться к вам не могу.
Самураи остановились. Магобэйнодзё сказал:
– Почему же? Мы хотим оказать тебе должный прием, мы ведь земляки. Садо с тобой хочет встретиться. Зачем обижать его?
– Я бы с удовольствием пошел, но у меня есть веские причины не делать этого, – вежливо, но твердо сказал Мусаси. – Я слышал, что мой поединок осложнил отношения между двумя старейшими вассалами дома Хосокавы – Нагаокой Садо и Ивамой Какубэем. Иваму поддерживает Тадатоси, Нагаока пытается укрепить свое положение, делая ставку против Кодзиро.
Самураи переглянулись.
– Возможно, это пустые сплетни, – продолжал Мусаси, – но сплетни – коварная вещь. Кому интересен ронин вроде меня, но я не хотел бы давать лишний повод для пересудов о соперничестве Садо и Какубэя. Они бесценные для этого удела люди.
– Ясно, – протянул Магобэйнодзё.
– А теперь позвольте откланяться, – улыбнулся Мусаси. – По правде сказать, я остался прежним деревенским жителем, которому в тягость светские беседы за столом. Хочу отдохнуть.
Самураи зашептались.
– Сегодня одиннадцатый день четвертого месяца, – сказал Хандаю. – Вот уже десять лет мы собираемся вместе с этот день. Мы никогда не приглашаем посторонних на наше собрание, но мы земляки, ты сын Мунисая, поэтому можешь присоединиться к нам. Предупреждаю, мы не выставим богатого угощения, но обстановка будет непринужденной и тебя никто не увидит.
– В таком случае я принимаю приглашение, – ответил Мусаси. Старые самураи обрадовались. Они договорились, что часа через два один из них, Кипами Кагасиро, встретит Мусаси у чайной.