Десять сталинских ударов
Шрифт:
С середины июня 1943 года по январь 1944-го Жуков был в Москве всего четыре раза, проведя в Ставке в совокупности две недели. То же самое можно сказать о начальнике Оперативного управления Генштаба генерале С.М. Штеменко.
Мнение Рокоссовского мы уже знаем. Еще примеры из его воспоминаний:
«…для меня вообще непонятной представлялась роль заместителей Верховного Главнокомандующего Г.К. Жукова и А.М. Василевского, а тем более Г.М. Маленкова под Сталинградом… Пребывание начальника Генерального штаба под Сталинградом и его роль в тех мероприятиях, связанных с происходившими там событиями, вызывают недоумение».
Представитель Ставки Жуков на Курской дуге: «Жуков Г.К. впервые прибыл к нам на
Еще один «представитель» — Л.З. Мехлис весной 1942 года очень сильно «помог» командованию Крымского фронта. В результате: гибель трех армий, падение Севастополя, почти 250 тысяч пленных.
«Согласовывая работу фронтов», в сентябре 1943 года Жуков сбросил две бригады воздушных десантников на бу-кринский плацдарм прямо в расположение немецких танковых дивизий. В ходе проведения Корсуньской операции «Маршал Советского Союза Жуков не сумел организовать достаточно четкого взаимодействия войск, отражавших натиск врага, и был отозван Ставкой в Москву».
В октябре 1943-го сразу два «смотрящих» за Северо-Кавказским фронтом утвердили план авантюрного набега отряда кораблей на Ялту. В результате погибли три последних боеспособных эсминца Черноморского флота.
В январе 1944 года маршал К.Е. Ворошилов, «претворяя в жизнь замыслы Ставки», организовал высадку морского десанта через Керченский пролив. Десант погиб почти полностью. С понижением в воинском звании слетел с должности командующий Отдельной Приморской армией генерал И.А. Петров. На аудиенции Верховный ему разъяснил: «Мы вам не позволим прятаться за широкую спину товарища Ворошилова. Вы там были командующим и за все будете нести ответственность вы».
Так и мотались маршалы по фронтам, занимаясь, мягко говоря, не своим делом: ползали на брюхе по передовой, доводя до инфаркта командармов и уполномоченных, головой отвечавших за их драгоценные жизни, и очень тем гордились, инструктировали командиров дивизий, беседовали с «народом», выбивали для «своих» фронтов пополнения и технику, надзирали и погоняли.
Только в Красной Армии начальник Генерального штаба мог, разъезжая по немецким позициям, подорваться на мине и при этом считать, что он находится на своем месте: «Эта форма управления войсками через представителей Ставки, находившихся непосредственно в зоне боевых действий, оправдала себя». Василевский так и не понял, для чего эти пруссаки выдумали Генеральный штаб!
Подготовка советского наступления происходила в сложных условиях, когда войска вели почти беспрерывные бои за днепровские плацдармы, а основные силы 1-го Украинского фронта отражали удар 4-й танковой армии на Киев. Действия этого фронта в предстоящей операции должны были начаться с контрнаступления против сильнейшей вражеской группировки. Для выполнения поставленной задачи Ставка в середине ноября передала в состав фронта из своего резерва 1-ю гвардейскую, а затем 18-ю общевойсковую и 1-ю танковую армии, а также два отдельных танковых корпуса, с подходом которых должно было начаться наступление.
К концу 1943 года в составе четырех советских фронтов (без 51-й армии, «закупорившей» выходы из Крыма) насчитывалось 188 дивизий, 19 механизированных и танковых корпусов, 13 бригад — 2 406 100 человек, 28 654 орудия и миномета, 2015 танков и САУ. Советские ВВС (с учетом авиации дальнего действия) имели 2600 боевых самолетов.
Эти цифры взяты из советской «Истории Второй мировой
Но если считать, что все соединения были укомплектованы по полному штату, то немцы в составе танковых, моторизованных дивизий и отдельных батальонов должны были иметь 3287 танков и штурмовых орудий. При таком же подсчете у советской стороны (11 танковых, 8 механизированных корпусов, 12 отдельных танковых бригад, 21 отдельный танковый полк) выходит более 6000 танков и САУ. Конечно, обе стороны, ведя непрерывные бои, несли потери. Но, подчеркну, обе стороны. И даже если, и наверняка, наши потери были больше немецких, то и ротация кадров, и пополнение техникой у нас осуществлялись гораздо быстрее. Вот и генерал Ватутин перед новым наступлением получил более 1000 танков и 16 свежих стрелковых и 3 кавалерийские дивизии. Бывший командующий 1-й танковой армией маршал М.Е. Катуков прямо указывает: «Снова число боевых машин в армии доводили до штата — около 600». С начала декабря находилась в резерве и пополнялась техникой 3-я гвардейская танковая армия.
А Манштейн на совещании у фюрера жаловался, что группа армий «Юг» потеряла 133 000 человек, а пополнения получила только 33 000.
То ли дело в Красной Армии. В течение только ноября-декабря 1943 года четыре вышеперечисленных советских фронта в боях под Киевом и в нижнем течении Днепра потеряли 3200 танков, в следующие четыре месяца потеряют еще 4600 боевых машин. А всего в боях за освобождение Украины сгорело более 12 000 танков и САУ.
Стоит ли опровергать «буржуазных авторов»? Ведь умение создать превосходство на избранном тобой театре или направлении и есть военное искусство. Гитлер не смог определить для себя приоритетное направление и не успел усилить южный фланг. Товарищ Сталин успел. В результате: «Это численное превосходство дало возможность Советам наступать не только на одном, но часто и на многих участках одновременно, имея подавляющее превосходство в силах. Оно позволяло противнику удивительно быстро восполнять свои часто тяжелые потери».
А у немцев «…в тяжелых боях падала боеспособность немецких соединений. Пехотные соединения непрерывно находились в боях. Танковые соединения, как пожарную команду, бросали с одного участка фронта на другой».
Что и требовалось доказать.
Далее немецкий фельдмаршал признает: «Мы, конечно, не ожидали от советской стороны таких больших организаторских способностей, которые она проявила в этом деле, а также в развертывании своей военной промышленности. Мы встретили поистине гидру, у которой на месте одной отрубленной головы вырастали две новые».
Наши полководцы почему-то этого стесняются. Наверно, хочется показать себя еще «искусней», доказать, что научились воевать «умением».
Начало стратегическому наступлению на Правобережной Украине положила Житомирско-Бердичевская операция 1-го Украинского фронта.
Нарушив связь между группами армий «Центр» и «Юг», советские войска, занимавшие киевский плацдарм, нависали над всей группировкой противника на Правобережной Украине. Поэтому германское командование стремилось ликвидировать этот плацдарм и вернуть Киев. Советские войска, увлекшись преследованием, разведки не вели, фланги не обеспечивали, на достигнутых рубежах не закреплялись.