Десять тысяч стилей. Книга десятая
Шрифт:
Ливий открыл большую банку. Внутри пульсировала розовая субстанция — это и была живая плоть.
— Начинаю, — сказал Ливий. Лекари напряглись.
Сложив ладони в замок, Ливий начал читать слова заклинания. Плоть из банки задрожала и вылетела наружу, зависнув в воздухе, после чего медленно двинулась к раненому алхимику.
Эту плоть изготавливали в Сильнаре, но вместо нее можно было использовать, например, животное или даже человека. Увы, в таких условиях техника могла и не сработать, замена утраченной плоти —
Тем временем розовый пульсирующий шар подлетел к пациенту. Ливий стал произносить слова заклинания громче, управляя плотью с помощью яри.
Шар разорвало на маленькие шарики. Каждый подлетел к разной ране, и тогда живая плоть начала медленно втягиваться в тело пациента.
Ливий больше не видел комнату. Вместо этого перед глазами Волка был организм алхимика. Требовалось не просто натолкать живой плоти в раны, нужно было видоизменить плоть, восстановить разные ткани и кровеносные сосуды.
Работа заняла пять часов. Все это время Ливий без остановки выпускал ярь, набирая в том числе и из Ядра. В какой-то момент Волк понял, что закончил. Перед ним лежал алхимик, но у него больше не было никаких серьезных ран.
Стоило кубу с ярью пропасть, как пациента укутала ткань, испещренная магическими письменами.
— Справился, — сказал Желтый Флаг.
Лекари проверили состояние пациента и начали проводить другие врачебные процедуры, попроще, чем Техника Живой Плоти.
— Спасибо всем, — поклонился Ливий.
Благодарность Волка осталась в воздухе. Почти все лекари проигнорировали Ливия, а некоторые даже зло взглянули на него.
«Ого, а здесь меня не любят», — подумал Волк.
— Успешно выполненная Техника Живой Плоти сама по себе дает право называться мастером-лекарем, — сказал Желтый Флаг. — Но не тогда, когда учу лично я. Приходи завтра.
«Меня почти признали мастером-лекарем!», — подумал Ливий.
Рост в медицинской карьере был стремительным. Возможности к обучению у охиронцев — огромны, но Ливий понимал, что практики ему все равно не хватает. Может, в нем и покоилась целая библиотека медицинских знаний, может, он освоил нужные техники, барьеры и зелья, да вот только лечение пациентов ничто не заменит. В последнее время Ливия гоняли по всему Сильнару, но разве в такой короткий срок возможно покрыть недостаток практики?
«Ялум медитирует».
Дверь в комнату Лягушки была заперта, а на ручке висела табличка: «Не входить». В последние дни Ялум что-то смогла понять, поэтому погрузилась в долгую медитацию, чтобы разобраться со своим наследием.
У Ливия неожиданно появилось свободное время. Он отправился в мир Божественной медитации.
— А я думал, ты забыл о моем существовании, — сказал Искандер, попивая чай на крыльце дома.
— Дел много, — пожал плечами Ливий. — Как насчет драки?
— Будто у меня есть выбор. Я здесь в роли груши для битья, — хмыкнул Искандер.
На самом деле он был не прочь подраться. Как и любой идущий, Искандер любил сражения. А в мире Божественной медитации никаких других развлечений просто не было.
Здесь Ливий мог отработать Стиль Пятиконечной Звезды.
Стиль Огня: Шаг моментально сблизил с Искандером. Завоеватель Запада увернулся, и Ливий начал давить ударами Лап Огненного Тигра.
— А ты стал немного быстрее. И сильнее, — сказал Искандер, чувствуя, что Ливий изменился.
— Вроде того, — усмехнулся Ливий, атакуя ногой вверх Стилем Грома: Открывашкой.
Искандер был хорошо знаком со всеми приемами Пятиконечной Звезды, поэтому смог уклониться, чтобы моментально оказаться за спиной у Ливия.
«Это же?..», — удивленно подумал Волк, уклоняясь от удара.
— Удивлен? — спросил Искандер. Бой ненадолго замер.
Это был прием Мудрейшего, которым он «исчезал» перед врагом. Ливий скопировал этот прием и добавил в него суть стихии воды. Искандер же смог сделать только грубую копию — и без сути стихии, и без длительной тренировки Мудрейшего. Но даже такая копия удивила Ливия.
— Я все же охиронец. А здесь совершенно нечем заняться.
— Вот оно что, — улыбнулся Ливий. — Я для тебя тоже кое-что подготовил.
В реальности Волк почти каждый день тренировал технику Стиль Грома: Монах-Император. Образ стал гораздо плотнее. Выросла и скорость, и сила удара.
Об этом приеме Искандер знал. Вот только завоеватель Запада совсем не ожидал такой скорости: Монах-Император отбросил Искандера далеко в лес.
— Убить меня хотел? — крикнул завоеватель Запада из леса. От полета Искандера дикие животные опасливо разбежались.
— Ну, ты же живой, — усмехнулся Ливий.
Сила Монаха-Императора росла. А самое главное — росла скорость. Развивая Образ, Ливий делал технику сильнее. Развивая тело, усиливал Императорский удар, составную часть Монаха-Императора.
— Как там, в реальности? — неожиданно спросил Искандер, когда подошел к Ливию.
— Да как всегда. Тренируюсь, многое учу. А еще меня всюду недолюбливают.
Искандер уселся на траву.
— Охиронцев всегда не любили.
— Это еще почему?
— Они ж приемы воруют. Кому это будет приятно? — хмыкнул Искандер. — А, ну и в драку постоянно лезли, провоцировали.
— Охиронцы? — удивленно спросил Ливий. В его голове давно сложился образ мудрых охиронцев, которые спокойно самосовершенствуются на плато Трех Истин. Образ забияк совсем с ними не вязался.
— В драке можно скопировать что-то новое, — усмехнулся Искандер.
«Понятно. Выходит, охиронцы трепали многим нервы? Неудивительно, что их так невзлюбили», — подумал Ливий.