Десять тысяч стилей. Книга восьмая
Шрифт:
«Лучше охраны для шамана не придумаешь», — подумал Ливий.
— Наш шаман. Хун, — сказал Гудбранд и поспешил спуститься по лестнице.
«Даже так?», — удивился Ливий.
Старик, на вид лет девяноста, сидел возле костра, причем так близко, что языки пламени едва не лизали ему рукава. Неотрывно глядя на огонь, старик, казалось, не заметил ни Ливия, ни сбежавшего Гудбранда.
— Вижу на тебе отметины шаманские, — сказал старик, даже не повернувшись к Ливию.
— Сказали, так будет проще встретиться
— Да, проще, — слегка кивнул старик. — Слышал я. Вернуть утраченную связь хочешь.
«Откуда?», — удивился Ливий и спросил:
— Поможете? Шаман Иса попытался, но у него ничего не вышло. Сказал, что и вам это не под силу.
Старик немного наклонился вперед. Его длинные седые волосы окунулись в пламя, но огонь не подпалил их. Пламя избегало старика, делало вид, будто нет никакой рубашки и никаких волос.
— Шаман Иса. Окружил себя воронами, своими родичами. От них силу черпает. Разве вороны такое смогут? Не смогут, — неспешно произнес старик.
— А вы? — спросил Ливий слегка нетерпеливо.
— И я нет. Никто этого не сможет, Ливий из Сильнара, чей род связан с Охироном, — сказал Хун. — Ты проделал свой путь зря.
В голосе старика больше не было немощности. Он говорил твердо, так, будто не выглядел на все девяносто, а был мужчиной среднего возраста.
— Нет шаманов, обращающих время вспять. То, что утрачено — не вернется. Не это тебе нужно, Ливий. Тебе нужна правда.
— Правда?..
— Правда. И здесь ты ее не найдешь.
— А где искать?
Старик замолчал. Все это время он продолжал смотреть в огонь. Невольно и Ливий стал следить за языками пламени. И заметил в огне что-то необычное. Какое-то темное место. И человека, прикованного к стене.
Видение не продлилось и секунды. Вот оно было, а вот нет его.
— Далеко на север отсюда есть место знаний. Никто из Ульвира не бывал в тех краях. Старое место, древнее. Мой дед называл это место Библиотекой Белой Пасти. Опасен путь. Не уверен — возвращайся домой.
«Идти куда-то за правдой? Какая правда мне вообще нужна? Что еще за библиотека в тех краях? Разве там есть хоть одного поселение северян?», — задавал сам себе вопросы Ливий. Раньше в нем теплилась надежда, Волк мечтал, что сможет вернуть себе связь с Охироном. Но шаман прямо сказал — связь не вернуть. Можно пойти лишь за какой-то правдой, но и она не поможет вернуть связь.
«Что мне делать?», — почти беспомощно подумал Ливий.
— Раньше ты видел мир иначе, — неожиданно сказал шаман.
— Да, — кивнул Ливий. Это было правдой, связь с Охироном помогала понимать мир гораздо глубже, чем это было позволено обычному человеку.
— Нет нужды познавать мир. Познай себя. Ты и есть мир, мир — он внутри тебя, — сказал Хун, показав худым пальцем на Волка.
«И как мне это понять?», — подумал Ливий. И уже решил для себя: он пойдет на север. Пойдет и узнает какую-то правду, к которой его направляет шаман. И к которому пришлось тащиться через весь Север.
Когда-то давно Ливий хотел отомстить за смерть своей приемной матери. Он сделал это. Оказалось, что нападение на бордель произошло по указке Единства, но не мстить же всему Единству за это? Конечно, Ливию хотелось найти главного организатора и лично отрубить ему голову. Но не было никакого пылающего гнева по отношению к Единству.
Ливий жил бесцельно. Так же, как и большинство людей. Становился сильнее, чтобы стать сильнее. Просто шел по пути идущего, развиваясь и совершенствуясь каждый день.
В жизни Ливия существовала лишь одна загадка, за решение которой он раньше и не пытался браться. Происхождение. Кто его родители? Как он связан с давно уничтоженным Охироном? Вопросы имелись, а ответов — не было. Ливий думал, что сможет выяснить хоть что-то лишь в Единстве. Но где-то далеко на севере стояла Библиотека Белой Пасти. И там можно было попытаться найти ответы.
— Как прошло? Узнал, что хотел? — спросил воевода Гудбранд со своей фирменной улыбкой.
— Частично. Почему вы воевода? Есть еще и вождь, или воевода в Ульвире вместо вождя?
Гудбранд заулыбался сильнее.
— Суть та же. Я — сильнее всех. Но вождя у нас нет. Есть на то свои причины. Куда теперь, Ливий? Обратно в свой Централ?
— На север.
— Тогда заходи и садись, потолкуем.
Нижний этаж, на котором жил сам Гудбранд, был вполне себе комфортным. Войдя в открытую дверь вслед за воеводой, Ливий увидел хорошие западные диваны и качественную центральскую мебель.
— Моя маленькая слабость, — ответил на незаданный вопрос Гудбранд. — Значит, на север? Опасно это.
Кроме хорошей мебели, недалеко от большой печи в стене был сделан небольшой алтарь. В нем стояли три каменных волка величиной с ладонь. Один белый, другой черный, а третий, что неожиданно, синий.
«Наверное, духи-защитники. Или духи предков, раз Гудбранд — ульв», — подумал Волк.
Воевода ждал ответа.
— Понимаю, что опасно, но выбора у меня нет. Там есть поселения северян? — спросил Ливий, присаживаясь на диван.
— Ни одного. Ульвир, Кьялга. Нет дальше поселений, лишь холод и опасность. Ежели отправиться туда хочешь, то трудно тебе будет. Могу предложить тебе кое-что, Ливий из Централа.
— Охота на китов?
— А ты не дурак, — усмехнулся Гудбранд. — Да, охота на китов. Мы идем на север. Отправишься с нами — пройдешь часть пути. Тебе только лучше, а нам — лишний человек в пути. Можешь не охотиться, то дело наше, северное.
— Раз по дороге, то не против. Но почему на север? Там же нет моря. Горы на горизонте я видел. Да и какое море, если тут так холодно?