Десятая сила
Шрифт:
— Наверное, — с сомнением сказал Траут, двигая последний тюк на место. — Вот! Но тут все еще холодно.
— Мне подуть в Горн, Кэл?
— Хорошо, — слабо сказала Калвин. — Но легонько. Нам не нужно поджечь сено. И, Мика…
— Мм?
— Ты спасла нас сегодня с Горном. Но вряд ли стоит использовать его как оружие. Он создан не для этого.
— Он спас Траута!
— Знаю. Но ты могла сжечь Лию… — Калвин поняла с уколом совести, что не попросила Урску проверить, как там Лиа. Она стала эгоисткой. Отвращение в ее голосе касалось себя, а не Мики. — Нам стоит найти
— Тогда вариантов не было! — закричала Мика со слезами на глазах.
— Ладно, забудь, — резко сказала Калвин. — Нечего плакать, — она ужасно устала, кости болели от усталости. Она вытащила шкуру из сумки и устроилась среди сена рядом с Марной.
Она слышала, как шептались Мика и Траут, может, ворчали на нее, на приветствие Антариса. Мика легонько подула в Горн. Рожок засиял золотом, ясная тихая нота наполнила чердак. Стало теплее, и запах влаги рассеивался. Калвин устроилась удобнее в тепле и уснула.
ТРИ
Темные чары
Калвин проснулась, была еще ночь. Лампа со свечой почти погасла, но Мика положила Горн посреди чердака, и его медленно потухающий жар доставал до всех уголков. Ветер выл вокруг амбара, тряс испорченные балки, но внутри они были в безопасности. Мика сжималась под шкурой на дальней стороне чердака, Траут похрапывал рядом с ней.
Марна пошевелилась и пробормотала во сне. Калвин посмотрела на Высшую жрицу, тусклый свет смягчил ее черты. Урска говорила не трогать ее, но Калвин не была в опасности. Она робко коснулась редеющих седых волос Марны, как часто делала сама Марка. Высшая жрица глубоко вдохнула и открыла выцветшие голубые глаза.
— Марна, Матушка! — прошептала Калвин.
Старушка улыбнулась с любовью, коснулась дрожащей ладонью склоненной головы Калвин.
— Доченька, — прошептала она. — Ты все-таки вернулась. Калида, дочь моя, с возвращением.
— Матушка, это Калвин. Калида давно умерла.
Глаза старушки закрылись, почти скрылись в паутине морщин. Ее белые волосы когда-то сияли, как серебряная корона, а теперь свисали влажными прядями вокруг ее осунувшегося лица.
— Калвин, доченька, — прошептала она, слезы катились из-под ее век. — Меритурианец украл ее у меня.
— Нет, Матушка! Я здесь. Я пришла домой. Только не плачьте!
— Вода старых глаз, — сказала Марна. Ее глаза вдруг открылись. Она посмотрела на Калвин с долей веселья и печали. Калвин поняла, что она узнала ее. Марна попыталась поднять голову.
— Помоги… сесть. Осторожно. Дай мне свой рукав.
Калвин приподняла ее, подперла подушками. Высшая жрица была легкой и хрупкой в ее руках.
— Калвин, дитя мое, почему ты ждала так долго? Столько… нужно рассказать тебе, — Марна делала паузы после каждой группы слов, пыталась дышать, ее голос был таким слабым, что Калвин пришлось склониться к ней. — Тайны богини… не должны быть утеряны. Мне стоило научить их Тамен, но… — Марна скривилась, оставив слова невысказанными. — Я ждала тебя, дитя.
Калвин замешкалась. Она не могла сказать Марне, что потеряла дар, не теперь, когда она умирала. Знание сломает сердце Матушки. Но стоило ли Высшей жрице передавать тайные знания той, что не сможет их использовать? Калвин ухватилась за другой вариант.
— Вы забыли, Матушка? Я не прошла посвящение. У меня нет права слышать тайны Богини.
Марна улыбнулась.
— Я не забыла. Да, такие знания… запрещены для новичков. Но в темные времена некоторые правила приходится нарушать, чтобы сохранилось важное. Ты выжила Снаружи… вернулась к нам. Это уже достаточное посвящение.
Калвин сглотнула.
— Я не достойна, Матушка, — прошептала она. — Прошу, ничего мне не рассказывайте.
Марна посмотрела на нее с прежним огнем в голубых глазах.
— Некому рассказать, дитя! Не бросай долг перед Богиней, сестрами, Антарисом… и миром снаружи, — старушка прижалась к подушкам и слабо улыбнулась. — Вот, доченька. Я не хотела… ругать тебя.
Калвин прошептала.
— Лучше укоры от вас, чем чужая похвала, Матушка.
— Не время для лести, — прошептала Марна, но Калвин показалось, что она рада. Высшая жрица подвинулась у подушек. — Ткань мира больна, доченька… Нарушена, но ее можно починить… Ты должна найти Колесо. Там ответ. Но, чтобы открыть его, нужна Десятая сила.
— Десятая сила? — встревожилась Калвин. Было лишь Девять сил в магии. У Марны, видимо, уже запутались мысли. Калвин почти в слезах сжала руку Высшей жрицы.
— Тайна, — прошептала Марна. — Тайные знания… Колесо…
— Колесо? Это… предмет силы? Как Горн?
— Предмет силы… Десятой силы, да, — голос Марны утихал, она теряла силы. — Колесо в безопасности… с твоими друзьями, — она выдохнула сквозь зубы с тихим шипением. Ее глаза закрылись, голова откинулась.
— Матушка? Матушка!
Но Высшая жрица крепко уснула, и Калвин не хотела будить ее. Она опустила Марну, укутала ее в одеяла. Она напряженно вернулась в свой угол. Траут и Мика не проснулись, и их ровное дыхание помогло Калвин погрузиться в беспокойный сон.
* * *
Урска верно говорила, что Джилли изменилась. Если бы Калвин не ждала ее, не узнала бы девушку, что поднялась по стремянке вскоре после рассвета. Она была старше, лицо осунулось, темные тени залегли под глазами. Джилли, которую она знала, всегда хихикала за ладошкой, эта Джилли, казалось, не улыбалась год. Но она обняла Калвин с прежним щедрым теплом.
— Я так рада тебя видеть! Мы переживали, что ты погибнешь Снаружи!
— У вас точно хватало забот тут, без мыслей обо мне, — сказал Калвин, и Джилли помрачнела.
— Ужасное было время, — она прошла к Марне, начала менять постель. Она была в перчатках из белого хлопка, робко коснулась Марны. — Назад, Калвин, у тебя нет перчаток.
Траут поддерживал спящую женщину одной рукой.
— Все хорошо, я помогу.
— Спасибо, — Джилли улыбнулась Трауту, и Калвин увидела веселую и игривую девушку, какой она была. Джилли склонилась над лампой, заменила свечу. — Я принесла вам кашу и немного мяса. Еды мало для всех, но больше я забрать не смогла.