Детектив для неправильный людей
Шрифт:
Ощущение, что она забыла о чём-то важном, промелькнуло в голове и исчезло, не выдержав напора голодной кошки.
Кошка ела и истошно мурлыкала, Маша её гладила и беззвучно плакала. Просто потому, что страшно было себе представить иной расклад.
– Что, если бы ты не стала царапать и открывать ту решётку? Что, если бы я не пошла посмотреть? Если бы решила, что ничего страшного, может, так и нужно? А если бы Хунта не приехал?
– Не плачь, я приехал бы в любом случае! – негромко проговорил за спиной её бывший муж. – И да… Ты так славно с ней разговариваешь, что
– Всего десять… – невесело усмехнулась Маша.
– Для меня сто!
Маша обернулась. Да, подталкивала её некая вредная составляющая сказать что-нибудь ядовитенькое, колюченькое, но она быстро запинала это желание подальше, ибо ядовитые колючки хороши для верблюдов и жирафов, а её бывшему мужу они ни к чему.
– У тебя, Хунта, с хронологией из рук вон плохо! – сообщила она Хантерову. – О чём ты хочешь поговорить?
Сто лет… А ведь тут он был прав… Сто лет они не разговаривали просто так. Даже до развода вечно не хватало времени то у него, то у неё, всё казалось, что вот ещё немного, и они смогут пообщаться просто так. Не о делах или о детях, не о вопросах, которые надо решать, не о поездках или покупках, а просто о том, о чём хотелось рассказать друг другу и услышать мнение человека, сидящего рядом – руку протяни. Но времени всё не находилось… И ведь запросто могло бы не найтись никогда…
Луна неспешно двигалась по небу, расталкивая собой звёздный свет, под окном в цветнике беззаботно валялся Малыш, временами шумно вздыхая о чём-то своём, собачьем, кошка Дашка перебралась с подоконника сначала на руки Маши, а потом пошла знакомиться с Хунтой, признав его кошкопонимающим и вообще приятным, а они всё разговаривали… Словно очень скучали друг по другу, словно им так друг друга не хватало.
Первой опомнилась Маша.
– Сколько времени? Сколько-сколько? Ой, мамочки! Хунта, ты же весь день сегодня был в дороге, да и так, наверное, устал… И завтра будет нелёгкий день, как я понимаю. Иди спать. И да… Спасибо тебе. Я не знаю, как бы без тебя справилась и сумела бы вообще что-то сделать.
– Не за что, – отозвался Хантеров, который был бы не против и до утра поговорить, благо мог спокойно обходиться без сна немного больше, чем это обычно принято, но Машка выглядела такой утомлённой, что, и правда, лучше было дать ей отдохнуть. – Ты это… обращайся, если что.
Машка фыркнула – он точно повторил интонации волка из советского мультфильма «Жил-был пёс».
– Счас споёшь? – поинтересовалась она, вдруг вспомнив, что Илья никогда не понимал этой игры фразами, считал это баловством и ребячеством.
Хантеров, дурачась, изобразил беззвучный вой и ушёл, вручив Маше уснувшую у него на руках кошку.
– Вот что-что, а с котами он всегда ладил, – сообщила Маша разочарованной кошке. – Ну что ты так расстроилась? Он и завтра тут будет – он же обещал!
Маша была уверена, что не уснёт – слишком много всего случилось, слишком страшным был вчерашний день, а ужас перед тем, что ей ещё предстоит, заставлял судорожно сжиматься в комок, но уснула она моментально. Возможно, именно потому, что в доме был Хантеров.
Зато сам Хак и не думал ложиться.
– Ну уж нет… Спускать это дело на тормозах я точно не стану. И даже спрашивать у Машки не буду – она человек жалостливый. Тут же начнётся – понять, простить и отпустить. Ага, как же!
Любой человек, Хака знающий, мог бы посоветовать предприимчивой семейке прятаться как можно дальше и как можно быстрее, а очень хорошо знающие порекомендовали бы и вовсе не суетиться – уже поздно…
К утру был готов план действий, несколько подчинённых были разбужены и осчастливлены новым заданием, а Пётр Иванович Миронов, позвонивший, чтобы уточнить, как дела у приятеля, дал полный карт-бланш на использование ресурсов и связей.
– Чего ты глупости спрашиваешь? – удивился он. – Не просто можно, а нужно! Может, Машу пока к нам пригласить? Что ей там лишний стресс получать?
– Я потом её привезу… Если она захочет, – откликнулся Хантеров. – Но пока нужно, чтобы её тут видели.
– Ну смотри сам, – Миронов отлично знал о сложных взаимоотношениях друга с женой, которая даже после развода в категорию «бывших» почему-то не перешла. Так что Петра Ивановича обрадовало даже не совсем уверенное обещание Хака привезти Машу.
***
Маша любила свою дачу – детская любовь, когда в окрестностях знаешь каждый куст и дерево, выросла в счастье приезжать туда, где всё помнит тебя маленькую… Она даже утром, просыпаясь, обязательно касалась стены у кровати и беззвучно здоровалась со своим домом.
– Доброе утро? Да, дом? – обыденное приветствие, а кажется, что дом откликается, что от стены тепло…
– Ну, надеюсь, что сегодня всё получится хорошо! – подбодрила себя Маша, вставая с кровати, хотя больше всего хотелось залезть под неё и пролежать там весь день, изображая из себя кошку.
Ей не нужно было уточнять, что будет на завтрак Хантеров – с закрытыми глазами могла бы всё приготовить, так что, когда он вошёл на кухню, безошибочно ориентируясь по запаху, его уже ждал пышный омлет, посыпанный сыром.
Сторонний наблюдатель ничего странного в происходящем в доме не уловил бы…
Да, вот есть женщина, активно копающаяся в земле, что-то поливающая, рыхлящая и пропалывающая, рядом с ней крутится трёхцветная кошка и здоровенный лохматый пёс.
– Малыш! Не топчись по цветам! – Маша специально говорила довольно громко, чтобы наблюдатель, если он есть, не удивился, почему она на ночь закроет пса. – Ох, ты и слоник!
Когда у дома остановился фургончик с рекламой мебельного магазинчика на борту, Маша, припомнив инструкции Хака, открыла им ворота и запустила машину на участок.
– Привезли, шкафы, да? Замечательно! Вносите… Ой, только осторожнее, тут ступеньки!
Наблюдатель, который припарковал машину на заброшенном участке в соседнем проулочке, куда выходил бок Машиной бани, злобно прошипел:
– Какие тебе ещё шкафы, дyрa! Тебе гораздо больше саван бы пригодился. Ну ничего-ничего… Недолго осталось! Только и горазда, что деньги тратить!