Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо (сборник)
Шрифт:
— Послушайте, — смутился Бейли, — какое бы впечатление она на меня ни произвела, я остаюсь офицером полиции, полностью соблюдающим профессиональную этику. Учтите это. А теперь давайте посмотрим отчет.
Бейли молча прочел отчет, затем вернулся к началу и перечитал с первой строчки.
— Появляется новая деталь, — сказал он. — Робот.
Дэниел кивнул.
— Она не упомянула о нем, — задумчиво заметил Бейли.
— Вы неверно поставили вопрос. Вы спросили ее: была ли она одна, когда обнаружила тело. Вы спросили,
Бейли кивнул. Окажись сам в положении допрашиваемого, он вряд ли упомянул бы, что на месте преступления присутствовал, скажем, стол.
— Наверное, надо было спросить, присутствовали ли там роботы. — Черт, откуда ему знать, какие здесь надо задавать вопросы? — Насколько законны показания робота, Дэниел?
— Что вы имеете в виду?
— Может ли робот на Солярии быть свидетелем? Может давать показания?
— Почему вы в этом сомневаетесь?
— Робот — не человек, Дэниел. На Земле он законным свидетелем не считается.
— А след ноги считается, хотя в нем еще меньше человеческого, чем в роботе. Ваша планета нелогично подходит к данному вопросу. На Солярии показания роботов допускаются при условии компетентности последних.
Бейли не стал спорить, оперся подбородком о кулак и снова перебрал в уме все, что касалось того робота.
Охваченная ужасом Глэдия Дельмар, стоя над телом мужа, вызвала роботов. Когда те явились, она лежала без сознания.
Роботы доложили, что нашли ее рядом с мертвым телом. Но там был еще кое-кто — или кое-что: робот. Этот робот не пришел вместе с остальными — он уже был на месте. И он не принадлежал к домашней обслуге. Ни один из роботов его раньше не видел и не знал его назначения.
Не удалось ничего выяснить и у самого робота: он вышел из строя. Координация движений была нарушена, как, видимо, и функции позитронного мозга. Робот не мог дать ни единого правильного ответа и произвести ни единого правильного действия и после тщательного осмотра был признан экспертом-роботехником абсолютно негодным.
Единственными связными словами, которые беспрестанно повторял робот, были: «Ты хочешь убить меня… ты хочешь убить меня… ты хочешь убить меня…»
Никакого орудия, которое могло быть использовано для нанесения смертельного удара, обнаружено не было.
— Сейчас я поем, Дэниел, — сказал вдруг Бейли, — а потом мы снова поговорим с агентом Грюером — по видео, само собой.
Хеннис Грюер, когда Бейли связался с ним, еще сидел за столом. Он ел медленно, тщательно отбирая кушанья с разных блюд и внимательно всматриваясь в каждый кусок, будто в поисках нового, лучшего сочетания.
Ему, наверно, лет двести, подумал Бейли. Уже устал от еды.
— Приветствую, господа, — сказал Грюер. — Вы, должно быть, получили наш отчет, — И, блеснув лысиной, перегнулся через стол положить себе что-то на тарелку.
— Да. А также имели интересную беседу с госпожой Дельмар.
— Хорошо. И к какому же выводу вы пришли — если пришли?
— Я сделал вывод, что она невиновна, сэр, — ответил Бейли.
Грюер метнул на него цепкий взгляд.
— Вот как?
Бейли кивнул.
— Но ведь она единственная могла с ним встречаться, единственная была рядом…
— Это я уяснил. Но как бы ни были строги солярианские нравы, сей факт не является решающим. Если позволите, я объясню.
— Разумеется, — и Грюер вернулся к своему обеду.
— У каждого убийства есть три «кита», одинаково важные; мотив, средство и возможность. Чтобы обвинение было прочным, должны быть обоснованы все три пункта. Согласен с вами в том, что возможность у госпожи Дельмар была. Но о мотиве я пока ничего не слышал.
— Нам он тоже неизвестен, — пожал плечами Грюер, бросив взгляд в сторону молчаливого Дэниела.
— Хорошо. У подозреваемой нет мотива, но предположим, что у нее мания убийства. Допустим это и будем рассуждать дальше, Итак, она приходит к мужу в лабораторию и по какой-то причине вдруг собирается его убить. Она замахивается — скажем, дубинкой или другим тяжелым предметом, и Дельмар осознает, что жена не шутит. В страхе он восклицает: «Ты хочешь убить меня!» Он стремится убежать, и тут ему на затылок обрушивается удар. Кстати, доктор осматривал труп?
— И да и нет. Роботы вызвали доктора к госпоже Дельмар, и он заодно осмотрел труп.
— В отчете об этом не упоминается.
— О подобной мелочи вряд ли стоило упоминать, Человек умер, и, когда доктор приступил к видеоосмотру: покойный был уже раздет, обмыт и подготовлен для кремации обычным порядком.
— Другими словами, роботы уничтожили все улики, — раздраженно сказал Бейли. — Вы сказали, это был видеоосмотр? Доктор не осматривал труп лично?
— Великий Космос! Ну и мысли у вас! Я уверен, что доктор осмотрел труп в разных ракурсах и крупным планом. Врачи не могут иногда не контактировать с пациентами, но контакт с трупом у меня даже я голове не укладывается. Медицина — грязное занятие, но даже врачи должны где-то провести черту.
— Ну хорошо — я, собственно, хотел узнать вот что: говорил ли доктор что-нибудь относительно раны?
— Я понял, куда вы клоните. Полагаете, что удар был слишком сильным для женщины?
— Женщины слабее мужчин, сэр. Тем более если женщина такая маленькая, как госпожа Дельмар.
— Но слабенькой ее не назовешь, инспектор. Будь у нее подходящее оружие, сила тяжести и принцип рычага сделали бы полдела. И потом, женщина, когда она в бешенстве, способна на самые поразительные вещи.
— Вы упомянули об оружии, — пожал плечами Бейли. — Где оно?
Грюер протянул руку к пустому стакану. В поле зрения появился робот и наполнил стакан бесцветной жидкостью — может быть, водой.
Грюер взял стакан и вновь поставил, будто раздумал пить.
— В отчете сказано — мы не смогли его обнаружить.
— Я знаю, что сказано в отчете. Хотел только удостовериться кое в чем. Оружие искали?
— Искали, и очень старательно.
— Вы лично?