Детектив о лучших мужчинах
Шрифт:
– Нет, – сообщил охранник Волкову. – Так и не работает.
Волков кивнул и вылез из окошечка.
Если бы камера работала, можно было бы посмотреть, кто из его сотрудников выходил вчера на улицу под вечер, перед самым происшествием. Впрочем, Волков не знал в точности, пишет камера или так, для «форсу» поставлена. Может, она и не помогла бы!..
– Павел Николаевич!
– А?
Теперь уже охранник до пояса высунулся из будочки – половина его была на воле, а половина за стеклом, синяя форменная рубаха задралась, и мятые брюки лоснились.
– Павел Николаевич, а правду говорят, что с восьмого этажа вчера человек выпал?
Волков кивнул.
– А как оно вышло-то?
Волков пожал плечами.
– И не спасли?
Волков отрицательно покачал головой.
Охранник поторчал еще немного, а потом плюхнулся обратно на продавленный дерматиновый стул. Вид у него был задумчивый.
– Павел Николаевич, а что вы все спрашиваете, смотрите? Или вы… подозреваете что-то? – Маша смотрела на него с любопытством. Ее любопытство отражалась во всех зеркалах, которыми был увешан лифт.
– Подозреваю? – переспросил Волков почти натуральным голосом. – Ничего я не подозреваю. А почему вы вчера сидели так поздно, Маша? Или у вас тоже отчет, как у Ускова?
– Я мужа ждала, – быстро сказала Маша и поправила перед одним из зеркал локон. – Он должен был за мной заехать.
– Заехал?
– Ну да. Конечно.
– Вы… у себя в комнате сидели?
– Конечно. Я не просто так сидела, я работала!
– Да верю я, верю, Маша! Конечно, вы работали!
Лифт дрогнул, останавливаясь, и Волков спросил напоследок:
– И вы никуда не отлучались, и к вам никто не заходил?
Маша пожала плечами. Вид у нее был растерянный.
– Нет, ну, я выходила, конечно! Но… Нет, но какое это имеет значение?! Конечно, ко мне кто-то заходил, днем девочки забегали. Мы чай пошли пить, потом еще Ира Тимофеева заглянула, потом…
– Вечером, – перебил Волков мягко, – когда все это случилось! Вы же допоздна сидели, Маша. К вам кто-нибудь заходил вечером?
– Да никто ко мне не заходил! – крикнула Маша Данилова, и щеки у нее зарделись. – Я должна была работу закончить и мужа ждала, только он все не ехал! А потом уже Николай Иванович разбился, и я… я ничего не помню. А почему вы спрашиваете?! Он же просто упал! Нам милиция так и сказала – упал и все, тем более что снег вчера пошел и наледь кругом!..
– Что… кругом? – переспросил Волков, и Маша смешалась.
– Вы не волнуйтесь, – сказал он отеческим тоном. – Я спрашиваю, потому что ключи от его машины куда-то делись. Мне их нужно найти. Его сын хотел машину забрать, вы понимаете…
– Понимаю. Конечно, понимаю.
– Ну, может, Коля их вчера где-то обронил. Может, у вас, если к вам заходил.
– Никто ко мне не заходил! Вечером ко мне не заходил никто!
– Не кричите, Маша, – попросил Волков. – Вы меня извините. Хотите сигарету? У меня хорошие, настоящие американские.
– Я не курю, Павел Николаевич.
Волков хотел было сказать: «Напрасно», но воздержался.
Он так и не понял до конца, удалось ли ему убедить ее в том, что ничего такого он не подозревает.
Конечно, сыщик из него никудышный, это ясно и ежу.
Кажется, сегодня ежу уже было что-то такое ясно, только Волков никак не мог вспомнить, что именно. Что-то было ясно, а потом оказалось, что неясно.
Совсем как с Колиным падением с восьмого этажа. Сначала все было ясно, а потом оказалось, что нет!..
Виталик Камаровский, пыхтя, волоком тащил по коридору коробку, и Волков налетел на него, когда завернул за угол.
– Привет, Виталик.
– Доброе утро, Павел Николаич. – Он разогнулся, лицо у него было красное, и на лбу надулись жилы. – Тяжелая, сил никаких нет! Упрел весь!
И Виталик скинул с плеч куртку, но до конца не снял, так и оставил болтаться на локтях.
– Это что такое?
– Елка, чтоб ей!.. Праздник Новый год! А я елки таскай, больше некому!..
– Хочешь, я потащу, – предложил Волков и прищурился.
Виталик моментально стушевался. Он был неплохой парень, а специалист вообще отменный, но любил пожаловаться на жизнь.
Он жаловался на все – на жену, на поясницу, на Новый год, на пробки, на кризис, зарплату, тещу, на то, что выходных мало, рабочих дней много, а надо балкон покрасить; летом на жару, зимой на холод, на дождь, на солнце и на то, что некогда сыгрануть в бильярд.
Виталик Камаровский был большим любителем бильярда.
Кстати, вчера вечером все трое – Камаровский, Осипов и Рыбалко – как раз играли в бильярд, когда Коля Сиротин упал с восьмого этажа.
Этот самый бильярд Волкову когда-то подарили партнеры. Тащить его домой вместе со всеми причиндалами было решительно невозможно, и пришлось выделять отдельную комнату в офисе, выравнивать там полы, устраивать «мужскую территорию» – с лампами, стойками, разными киями и особой мебелью. Зато таким образом Волков организовал «зону отдыха» для сотрудников, чем очень гордился.
Сотрудники бильярдную тоже очень полюбили и дни рождения и мелкие праздники справляли в основном там. Большие праздники проходили, как правило, в каком-нибудь «приличном заведении» недалеко от метро.
– Виталь, а вы вчера долго играли?
– Да мы ж после работы, Павел Николаич! Мы в рабочее время никогда себе не позволяем!..
«О господи. Я тебя не об этом спрашиваю».
– Я знаю, – добрым голосом сказал Волков, – конечно, после работы. Хотя непонятно, чего вы в офисе все сидели вместо того, чтоб по домам идти!..
– Я с женой поругался, – охотно сообщил Виталик, приготовившись пожаловаться. – Вот, рассудите, Павел Николаич!.. Вот Новый год, да? Вроде праздник, да? И каждый год одно и то же! Каждый год, блин! Она мне говорит – пошли к теще! А чего там у тещи на одиннадцатом этаже всю ночь сидеть?! Это ж глаза на лоб полезут! Я ей говорю, поедем к матери, все-таки загород, снежок там, все дела! А она – нет, и все тут!..