Детективная богадельня
Шрифт:
Леди с голубыми, прозрачными, точно лучистые льдинки, глазами и аккуратной, нет, просто идеальной прической доброжелательно улыбнулась новому гостю, протянув руку для поцелуя. У ног Агаты приподнял любопытную бело-коричневую мордочку маленький терьер.
– Очень приятно! Филип Финк, – инспектор поклонился.
– Очень приятно!
– Я читал ваши произведения, миссис Кристи, и в восторге от слога и изобилия сюжетов. Но мне кажется, что, говоря о деталях, мистер Морби незаслуженно забывает о том, как блистательно это делает сэр Артур Конан Дойл, и…
– Я тут! – сидящий у окна
– Ты читаешь детективы? Прекрасно, значит, будешь чувствовать себя как рыба в воде, но я сказал, что сначала представлю тебе дам, тем более что их немного. Итак, – Морби обернулся в сторону полноватой молодой женщины с гладкой прической, в круглых, уродующих ее очках. Но в этот момент в комнату вошла еще одна дама, и Морби раскрыл ей свои объятия, забыв о своих изначальных намерениях сперва представить Финку очкастую.
– Наша драгоценная хозяйка, миссис Амалия Смит. Честь имею познакомить вас с нашим гостем, надеюсь, в будущем членом клуба детективщиков, а пока гостем, инспектором, заметьте, действующим инспектором полиции Филиппом Финком. Когда-то он начинал под моим патронажем, а сейчас дорос до инспектора. Да, летит время. Филипп, миссис Смит – хозяйка нашего пансиона, именно благодаря ее стараниям наши четверговые заседания проходят в такой милой обстановке и с нашими любимыми булочками с кремом, которые миссис Смит всегда печет сама по рецепту своей бабушки.
– Милости просим, мистер Финк, – расплылась в улыбке дама, – к булочкам будет традиционный английский чай со сливками, а не эти новомодные… брр, не к столу будет упомянуто. Но никакого алкоголя, да-да, мистер Крофтс, вас это особенно касается.
Джентльмен, названный Крофтсом, молитвенно сложил ладони и, поднявшись со своего места у окна, направился в сторону стола.
– Рад познакомиться, миссис Смит. Прошу прощения за мой костюм, признаться, я здесь по работе, Морби пригласил меня экспромтом.
– Будьте как дома.
– А я, в свою очередь, хочу познакомить тебя с мисс Дороти Сэйерс, – развернул Морби Финка в сторону очкастой дамы, – тоже детективщица. Не так знаменита, как миссис Кристи, но очень, просто исключительно талантлива.
– Ну что вы, куда мне до миссис Кристи, Агата звезда, а я… серенькая мышка, – Дороти хлюпнула носом и, поспешно вытащив из сумочки платочек, шумно сморкнулась. При этом из сумочки прямо на стол с ажурной скатертью вывалился пузырек с этикеткой, на которой были изображены череп и кости. Яд!
Финк хотел было спросить, с какой целью мисс Сэйерс принесла в клуб отраву, но Морби уже нетерпеливо толкнул его в бок, а Дороти, зардевшись, точно произошло нечто пикантное, поторопилась засунуть пузырек обратно.
– Фримен Уилле Крофтс – писатель, в ближайшее время планируется его творческий вечер, – продолжал Морби, подталкивая Финка к только что устроившемуся за столом детективщику. – Ну, с полицейским врачом в отставке Дугласом Спайсом, я полагаю, тебя не нужно знакомить.
Навстречу Финку поднялся высокий, плотно сбитый мужчина преклонных лет с благородными седыми висками и первым протянул гостю руку.
– Рад снова увидеться, Финк! Правильно делаешь, что не забываешь старых товарищей!
– Мистер Спайс! Не признал вас без усов и бакенбард. Вот это маскировка!
Тяжелое рукопожатие подтвердило мнение Финка о Спайсе, за время, проведенное в отставке, полицейский доктор не утратил былой формы, он был, как и в былые годы, широким и грузным, что, однако, не делало его неуклюжим.
– А Габриеля Линка тоже не признал? Или, прости, он же еще до тебя ушел со службы. Ныне наш штатный фотограф, а когда-то был полицейским фотографом и по совместительству известным фоторепортером или, пардон, наоборот, известным фотографом – на первом месте, и полицейским – на втором.
Линк оказался высоким и невероятно худым джентльменом, седые жидкие волосы были уложены на косой пробор, аккуратные, закрученные на старый манер усики смотрелись на Линке точно приклеенные.
Во время представления членов детективного клуба служанка поставила рядом с каждым по чашке, куда сначала налили сливки, затем чай и только после этого положили сахар.
Когда Финк жал костлявую ручку Линка, в дверь вошел красивый, идеально причесанный и одетый в костюм последней моды молодой человек, которого Морби представил как Энтони Беркли. Это имя ничего не говорило инспектору полиции, впрочем, Филипп все еще пребывал под впечатлением от расследования, которое провел, даже не взглянув на место преступления, великий Морби.
Вошедшая последней мисс Стоун села по левую руку от Морби, скорее всего, это место было ее по праву, после чего справившаяся с чаем служанка принесла обещанные булочки с кремом. Угощение встречали радостными восклицаниями. Как и всем, Финку достались две: одна – с классическими сливками, а другая – с лимонными.
– А что если Красавчик все же приходил не к хозяйской дочери, а к ее служанке? – попытался шепотом продолжить прерванный разговор Финк.
– Да хоть к обеим. Следовательно, служанка открыла входную дверь, а потом, когда он был вынужден бежать, заперла, после чего разбудила остальных. Установи личность любовника служанки, и, если парень не ударился в бега, следовательно, ищи Красавчика, и прижимай дочку хозяина. Судя по твоему описанию, она не способна измыслить способную сбить тебя со следа версию.
– К слову, ветку шиповника невозможно сломать, лишь задев ее. Но даже если бы она надломилась, она бы осталась висеть сломанной на кусте, – вдруг вступила в разговор Молли. – А служанка сказала, что посчитала цветок подарком, оставленным ей любовником. Следовательно, цветок действительно отломили и затем, скажем, положили на крыльцо или на подоконник.
– Пользуясь правом, данным мне свыше, – высокопарно начал молодой человек, представленный Финку как Энтони Беркли. Но когда в ответ ему прозвучали смешки, мистер Беркли смутился, покраснев до по-мальчишески торчащих ушей, и, кашлянув, продолжил. – В смысле, наш бессменный председатель мистер Честертон отсутствует по причине нездоровья. Он телефонировал мне сегодня, попросив открыть наше собрание и сообщить, что душою он пребывает с нами, в то время как бренным телом вынужден находиться на диване у себя дома с холодным компрессом на лбу.