Детективное агентство «Лом»
Шрифт:
Наконец, мокрые и грязные, мы доползли.
– Молитесь, чтобы он был заправлен, – кивнул я на вертолет.
Дверца, естественно, была заперта. Недолго думая, Вова ее просто выломал, со страшным треском.
– Тихо, сейчас же охрана примчится! – громким шепотом сказал Женька.
Но Вова уже грузил его в вертолет. Как в плохом кино, я соединил провода, с трудом вспоминая, начал переключать тумблеры и нажимать кнопки, и, – о, чудо! – лопасти закрутились.
Зажегся прожектор, по
– Камикадзе хренов! – похвалил меня Вова.
– Куда летим? – буднично спросил Женька.
– В госпиталь, – решил я. – Там на крышах обычно большой красный крест. Туда я смогу сесть…
Наконец, что-то такое было замечено. Вспомнить бы, как садиться!.. Но и это оказалось выполнимо…
Нас встретили на крыше. Эжена положили на каталку.
– Мсье, – раздался знакомый голос. – Вынужден вас задержать за угон полицейского вертолета…
Ну, да, наш любимый комиссар!
Женька молча набрал на своем мобильнике какой-то номер и протянул полицейскому. Тот слушал, покрываясь красными пятнами.
– …Если это в интересах Интерпола… – он развел руками.
Женьку увезли в операционную. Мы сидели в коридоре.
– И где ты научился вертолеты угонять? – спросил Вова.
– Дядька у меня знатный летчик. Все хотел, чтобы я небо полюбил… Начали с вертолета. Не бойся, истребитель я не осваивал…
– Не удивлюсь, если ты и это умеешь… Пожрать бы!
И Вова пошел очаровывать медперсонал. Какая-то восторженная сестричка препроводила нас в служебный буфет.
– Видишь, как меня любят зрители! – гордо изрек Вова.
– Да, популярность – страшная сила! Даже в грязных штанах!
Мы дружно заржали, только сейчас вспомнив, на кого похожи.
В буфете нас и нашел Пьер – в смокинге и при полном параде.
– Эжена пока режут, – отрапортовал Вова.
– Он хотел сказать – оперируют… – объяснил я потерявшему дар речи Пьеру.
Тот, наконец, ожил:
– Шеф хочет лично поблагодарить вас…
Тут же влетел какой-то шустрый дедуля, ну, вылитый комиссар Жюв, и начал энергично трясти нам с Вовой руки, благодаря за спасение ценного сотрудника и участие в важной операции…
Наконец, дедушка успокоился, и в сопровождении свиты отбыл.
– Интересно, нам французскую медаль за это дадут? – размечтался Вова.
– Медалей тебе, что ли, мало?.. – удивился я. – Еще одну хочешь положить в свою коробку?
– Ну, от Интерпола у меня же еще не было!
Пьер кому-то позвонил, потом сказал:
– Операция закончена. Можно зайти к Эжену…
Эжен лежал бледный, но живой. Увидев нас, он прыснул.
– Че ржешь?.. – удивился Вова.
– Вы себя в зеркале видели?
Мы
– Ладно, – махнул Женька рукой. – Потом умоетесь… Шефа видели?
– А то! Вова даже медаль у него хотел попросить!
– Может, и дадут! Спасибо вам, мужики…
– Да ладно, чего там… – забубнили мы.
Пьер тактично вышел.
– А инструкции? – вспомнил вдруг Вова.
– Что, орден легиона захотел? – Женька снова захихикал, и наморщился:
– Шов болит… Боюсь, на выполнение инструкций уже времени не осталось…
– Ладно, чего уж. Мы еще останемся, если надо.
– Надо, надо… Короче, везете своего Мишеля сюда – старый партизан его никому не отдает – Пьер ведет вас всех в кафе, там показывает нескольких людей…
– И?..
– И все. Узнает – хорошо, нет… Будем работать дальше…
– Прямо сейчас поедем?
– Нет уж. Хватит приключений на сегодня. В гостиницу. Под душ. И спасть. А утром – в дорогу…
– А ты? – спросил Вова. – Тебя охранять будут?..
– Уже начали… – улыбнулся своими умопомрачительными глазами Женька. – Не бойтесь за меня…
Не знаю, что уж на меня нашло, только я подошел к нему, наклонился к самому уху и прошептал, чтобы Вовка не слышал:
– Жека, ты только не умирай! Мне без тебя плохо будет!..
Из глаз потекли предательские слезы…
– Дурак ты старый! – засмеялся он и прижал к себе рукой. – Это не смертельно, врач же сказал!
Мне почему-то, чуть ли ни первый раз в жизни, не было стыдно за свои эмоции. Я ведь живой человек, черт возьми!
Когда мы вышли в коридор, Вова сказал:
– Что, актерская школа сбой дала?
– Иногда хочется ее насовсем отключить, и начать чувствовать как все нормальные люди!
– Размечтался! Пошли спать, нормальный ты наш…
Мишеля в Париж мы привезли без приключений. Перед отъездом, он как заправский агроном, дал задание монахам – что с виноградом делать. Мишель уже совсем не напоминал того миленького альфонсика, которого мы когда-то встретили у маман.
Пьер отвез нас в кафешку средней руки. Мы уселись за стол.
– Сейчас сюда войдут три человека. Одного из них, ты, Мишель, по идее, должен узнать…
Вскоре, действительно, вошли три немолодых мужика, плюхнулись за стол и заказали пиво.
– Тот, в центре… – прошептал побледневший Мишель.
– Прекрасно! Можем тихо уходить…
– И все? – удивился Вова.
– И все… Сейчас вы увезете мальчика назад, и, прошу вас, не спрашивайте его ни о чем…
Мы уселись в машину.
– Мне страшно… – вдруг сказал Мишель.
– Этот тип тебя так напугал?