Детективы Дэшила Хэммета. Т. 3

Хэммет Дэшилл

Когда мы упали и начали кататься по полу, я оказался внизу. Я безуспешно пытался освободиться. Трижды пробовал ставить ножницы, но мои короткие ноги не могли обхватить его громадную тушу, и он стряхивал меня, словно ребенка.

Ничего нельзя было сделать этому монстру. Пришлось удовольствоваться тратой последних сил на то, чтобы не остаться калекой. Единственный мой шанс заключался в том, что он утратит бдительность, и мне удастся перехитрить его.

Билли долго вертел меня, как куклу, пока наконец не потерял осторожность. Я лежал на спине. Рыжий громила стоял на коленях рядом и схватил меня за шею.

Он даже не знал такой простой вещи, что нельзя задушить противника, если его руки свободны и он знает, что рука сильнее пальца. У любого силача палец слабее руки среднего человека.

Я рассмеялся в его багровое лицо, взметнул обе руки, схватил его мизинцы и дернул. Раздался треск… Билли заревел. Я схватил следующие пальцы. Один из них хрустнул. Прежде чем сломался второй палец, он отпустил меня.

Я боднул его в физиономию и проскользнул между коле­нями. Мы оба вскочили на ноги.

В этот момент раздался звонок в дверь.

Азарт на лице Инее сменился страхом. Она закрыла рот ладонью.

— Спросите, кто там, — велел я.

— Кто… кто там? — спросила она ровным голосом.

— Миссис Кейл! — донесся с лестничной площадки него­дующий голос. — Немедленно прекратите шум. Не удивительно, что жильцы жалуются. Неподходящее время вы выбрали для развлечений!

— Хозяйка дома, — прошептала смуглая женщина и гром­ко добавила: — Извините, миссис Кейл. Это больше не повто­рится.

Из-за двери раздалось фырканье и звук удаляющихся ша­гов.

Инее Альмад с укором взглянула на рыжего Билли.

— Вам не следовало начинать драку, — обвинила она его. Гигант униженно посмотрел на пол, потом на меня. Когда громила взглянул на меня, его лицо вновь побагровело.

— Извините, — пробормотал он. — Я предлагал этому парню выйти. Мы продолжим на улице, чтобы никому не мешать.

— Билли! — резко произнесла Инее, словно читала этому монстру правила поведения. — Вы уйдете и позаботитесь о своих ранах. Неужели только потому, что вы не выиграли схватку, я должна остаться одна и быть убитой?

Гигант переминался с ноги на ногу, избегая ее взгляда. На его физиономии появилось несчастное выражение, но он упрямо покачал головой:

— Я не могу уйти один, Инее. Мы должны закончить спор с этим парнем. Он сломал мне пальцы, а я должен сломать ему челюсть.

— Билли!

Она топнула ножкой и повелительно взглянула на него. Глядя на верзилу, можно было подумать, что он вот-вот ляжет на спину и задрыгает в воздухе лапами. Но Билли не уступал.

— Я должен, — повторил гигант. — Другого выхода нет С ее лица исчез гнев. Она нежно улыбнулась.

— Дорогой старина Билли, — прошептала смуглянка и на­правилась к секретеру, стоящему в углу Когда Инее по­вернулась, у нее в руке находилась пушка, единственный глаз которой смотрел на Билли. — Убирайся! — промурлыкала она.

Рыжий парень соображал медленно. Только через минуту до него дошло, что женщина, которую он любит, гонит его, угрожая пистолетом. Этому громадному олуху было невдомек, что с тремя сломанными пальцами он не сможет ничего сделать. Через минуту наконец он направился к двери. Гигант в глубоком изумлении медленно передвигал копыта, не веря в происходящее. Женщина следовала за ним. Я обогнал процес­сию, чтобы открыть дверь.

Едва я повернул ручку, как дверь распахнулась, отбросив меня к стене.

На пороге стояли Эдуард Маруа и парень, которому я испортил портрет. Оба держали пистолеты.

Я посмотрел на Инее Альмад. Интересно, что предпримет в такой ситуации эта ненормальная. Однако она оказалась не такой безумной, как я думал. Ее крик и стук от упавшего пистолета слились в один звук.

— Ах, — заметил Француз. — Джентльмены уходят? Можно их задержать?

Тип с большим подбородком, ставшим еще больше после моего удара, был менее вежлив.

— Руки вверх, пташки! — приказал он, подбирая обро­ненную женщиной пушку.

Я все еще держался за дверную ручку. Тихо нажал за­щелку, чтобы замок не защелкнулся, и закрыл незапертую дверь. Если понадобится помощь, я хотел, чтобы между ней и мной находилось как можно меньше замкнутых дверей.

Затем Билли, Инее Альмад и я промаршировали в гос­тиную. На Маруа и его напарнике были заметны следы пота­совки в такси. Один глаз Француза закрыл прекрасный синяк. Несмотря на помятую и перепачканную одежду, он держался элегантно, и из-под мышки торчала tpocTb.

Большой Подбородок держал нас под прицелом двух писто­летов, пока Маруа обыскивал меня и Билли. Он спрятал в карман мой пистолет. Билли оказался безоружным.

— Не могли бы вы стать к стене? — попросил Француз. Мы отошли к стене. Я стоял ближе к окну и плечом отодвинул штору примерно на фут. Если Кид сейчас наблюдал за нами, он должен был ясно видеть Француза, стрелявшего в него вчера вечером. Я надеялся на Кида и оставил дверь открытой. Если долговязый налетчик проберется в здание, что для него вовсе не трудно, дорога окажется свободной. Я не знал, какую роль он исполняет в этом спектакле, но хотел, чтобы он вышел на сцену, и надеялся, что Кид не разочарует меня. Когда соберутся все действующие лица, может, дело прояснится. Пока же я ничего не понимал.

А тем временем я старался, чтобы меня не было видно в просвет между шторами. Кто знает, вдруг Кид захочет стре­лять через окно.

Маруа стоял перед Инее, а Большой Подбородок держал нас с Билли под прицелом.

— Наверное, я не очень хорошо понимаю английский, — начал насмехаться Француз над хозяйкой. — Так вот, значит, где ты назначила встречу. А я-то думал, что ты сказала: Новый Орлеан. Ничего не помню о Сан-Франциско. Какая жалость, что я ошибся! Извини, что заставил тебя ждать. Но теперь я здесь. Где моя доля?