Детективы Дэшила Хэммета. Т. 3

Хэммет Дэшилл

В большой белокаменной крепости на вершине холма в Си-Клиффе, откуда открывался вид и на залив, и на океан, я побеседовал с миссис Банброк. Это была высокая, темно­волосая, склонная к полноте женщина лет двадцати двух, если не моложе.

Она не смогла сообщить мне ничего такого, о чем хотя бы не упомянул ее муж, но в деталях была точнее. Я получил описание обеих девушек:

Майра — 20 лет; 1 м 73 см; 67 кг; живая, спортивная, с почти мужской повадкой; короткие каштановые волосы; карие глаза; ни смуглая, ни белокожая; лицо широкое, с большим подбородком и коротким носом; шрам над левым ухом, за­крытый волосами; увлекается спортом и верховой ездой. Когда она уезжала, на ней было синее с зеленым шерстяное платье, маленькая синяя шляпка, черный котиковый жакет и черные туфли.

Рут— 18 лет; 1 м 63 см; 47 кг; глаза карие; короткие каштановые волосы; ни смуглая, ни белокожая; маленькое овальное лицо; тихая, застенчивая, привыкла полагаться на свою решительную сестру. Одета была в табачного цвета пальто с коричневым мехом, серое шелковое платье и ко­ричневую широкополую шляпу.

Я получил по две фотографии каждой из девушек и еще один снимок Майры возле автомобиля. Я получил перечень вещей, взятых в дорогу, — обычные вещи, какие берут с собой, отправляясь в гости на выходные. И, что самое ценное, я обзавелся списком их друзей, родственников и знакомых — всех, кого знала миссис Банброк.

— До ссоры с мистером Банброком они не говорили о приглашении миссис Уолден? — спросил я, спрятав оба списка.

— По-моему, нет, — задумчиво ответила миссис Банброк. — Я вообще не связывала эти два события. Понимаете, это даже не ссора. В разговоре резкости не было — чтобы назвать его ссорой.

— Вы видели, как они уезжали?

— Конечно! Они уезжали в пятницу, около половины пер­вого. Перед отъездом мы расцеловались, как всегда, а в поведении их я не уловила совершенно ничего необычного.

— Не представляете себе, куда они могли поехать?

— Нет.

— И предположений никаких нет?

— Никаких. Среди тех, кого я назвала, есть друзья и родственники из других городов. Девушки могли поехать к кому-нибудь из них. Вы думаете, надо?..

— Этим я займусь. А вы смогли бы выбрать из этих мест два-три такие, где скорее всего стоило бы искать девушек?

Но она и пробовать не хотела.

— Нет. Не могу, — решительно сказала она.

После этого разговора я вернулся в агентство и запустил его механизмы: договорился о том, чтобы оперативники из филиалов посетили иногородних в моем списке, сообщил о пропаже автомобиля в полицию, передал по одной фотографии девушек фотографу для размножения.

После этого я решил поговорить с людьми, которых мне назвала миссис Банброк. Первый визит я нанес некоей Кон­станс Дили в многоквартирном доме на Пост-стрит. Я повидал служанку. Служанка сказала, что мисс Дили нет в городе. Она не захотела сообщить, где ее хозяйка и когда вернется.

Оттуда я отправился на Ван-Несс-авеню и нашел в авто­салоне Уэйна Ферриса, прилизанного молодого человека с хорошими манерами и в хорошем костюме, за которыми нельзя было разглядеть ничего больше — в частности, на­личия мозга. Он очень хотел быть полезным и ничего не знал. Чтобы сказать мне это, ему понадобилось много времени. Приятный молодой человек.

Новая осечка: «Миссис Скотт в Гонолулу».

На Монтгомери-стрит, в конторе по торговле недвижи­мостью, я нашел следующего — еще одного прилизанного, модного молодого человека с хорошими манерами и в хорошем костюме. Звали его Реймонд Элвуд. Я бы счел его двоюродным братом Ферриса, самое дальнее, если бы не знал, что мир — особенно мир, где танцуют и собираются за чаем, — полон таких молодых людей. Я ничего от него не узнал.

Затем еще несколько пустых номеров: «Нет в городе», «За покупками», «Не знаю, где вы сможете его найти».

До того как закончить трудовой день, я разыскал еще одну подругу девушек. Ее звали миссис Стюарт Корелл. Она жила на Президио-террас, неподалеку от Банброков.

Маленькая женщина, примерно тех же лет, что миссис Банброк. Пушистая блондиночка с такими большими голу­быми глазами, которые всегда смотрят искренне и честно, вне зависимости от того, что творится внутри.

— Я не видела ни Рут, ни Майры недели две или больше, — ответила она мне.

— А в тот раз — в последний раз, когда вы виделись, — они ничего не говорили об отъезде?

— Нет. — Глаза у нее были большие и простодушные. В верхней губе дергался маленький мускул.

— И вы не представляете себе, куда они могли поехать?

— Нет.

Ее пальцы скатывали кружевной платок в шарик.

— Никаких известий от них с тех пор не получали?

— Нет. — Прежде чем ответить, она облизала губы.

— Вы могли бы дать мне имена и адреса всех ваших знакомых, которые знакомы и с ними?

— Зачем?.. Там что?..

— Возможно, кто-нибудь из них видел девушек после вас, — объяснил я. — Или даже после пятницы.

Без особого энтузиазма она назвала мне десяток с лишним имен. Все уже значились в моем списке. Дважды она запну­лась перед тем. как произнести имя, словно преодолевая неохоту. Она по-прежнему смотрела мне в глаза — своими большими голубыми. Пальцы уже не скатывали платок, а щипали юбку.

Я даже не притворялся, что верю ей. Но, не чувствуя под собой достаточно твердой почвы, прижать ее не мог. Я дал ей напоследок обещание — такое, в котором, если ей было бы угодно, она могла услышать угрозу.

— Большое спасибо, — сказал я. — Понимаю, что точно вспомнить не всегда удается. Если набреду на что-нибудь такое, что может освежить вашу память, я вернусь сюда и сообщу вам.

— Что?.. Да, пожалуйста! — сказала она.

Я вышел из дома и, пока был еще виден оттуда, оглянулся назад. В окне второго этажа кто-то задернул занавеску. Фо­нари на улице светили не очень ярко, и я не был уверен, что занавеска задернулась перед светловолосой головой.

Мои часы показывали половину десятого: для новых визи­тов к знакомым девушек поздновато. Я пошел домой, написал дневной отчет и лег спать, думая больше о миссис Корелл, чем о сестрах.