Детективы
Шрифт:
– Я ждала тебя к себе в спальню, милый, – смущенно произнесла она, – ты давно уже не ночевал в моей комнате и не приглашал меня в свою....
– Не сегодня Лена, – почти кричал Крестин, – я не могу пока…, а кстати, ты ничего не слышала, пока ожидала меня в спальне. Я имею в виду какого-нибудь постороннего шума или, скажем чьих-то шагов?
– Нет, а что случилось? – спросила Елена и как-то странно посмотрела на супруга, – ты думаешь, кто-то специально испачкал ступеньку, чтобы ты упал?
– А что это, по-твоему? – спросил рассерженный Крестин – случайность, которую снова никто не заметит?
– Я не знаю, –
Виктор Борисович промолчал в ответ, он поднялся по лестнице и также молча ушел к себе в спальню. После падения на лестнице у Крестина раскалывалась голова, он вошел в спальню и лег на кровать. Крестин заснул, приняв усиленную дозу снотворного. В эту ночь больше ничего не происходило…
***
Наутро следующего дня Виктора Борисовича разбудила Елена. Обычно он просыпался рано, но этим утром он так крепко спал, что жена, встревоженная его отсутствием в крытом бассейне, который Крестин посещал по утрам, вошла в его спальню и обнаружив там крепко спящего мужа принялась его будить.
– Виктор, просыпайся, ты уже опаздываешь на работу! – проговорила она, коснувшись его плеча, – как ты себя чувствуешь?
Крестин проснулся не сразу, болел локтевой сустав, плечо правой руки, головная боль, вызванная вчерашним ушибом и приемом снотворного, не позволяла ему оторвать голову от подушки. Проснувшись, Виктор Борисович попытался приподняться, но застонал и принял прежнее положение.
– Тебе больно? – спросила жена, – нужно вызвать твоего личного врача. Я сейчас же распоряжусь о его вызове.
– Да, наверное, нужно, – тихо простонал Крестин, – вызови!
Елена вышла из спальни Виктора Борисовича, а он, проснувшись окончательно, почувствовал боль во всем теле, и голова беспокоила невыносимо. Тут же вспомнились события вчерашнего вечера, от которых резко ухудшилось настроение, а вместе с ним и общее состояние. Шишка на затылке ныла тупой болью, напоминая о падении на лестнице.
– Лена, ты узнала у горничной, кто смазал ступеньку лестницы какой-то скользкой гадостью? – спросил Крестин у жены, когда она вновь вошла в его спальню.
– Да, милый, не волнуйся, – ответила жена, – врач сейчас приедет, лежи спокойно. Утром рано я еще раз осмотрела лестницу…, но ты знаешь, к удивлению она чиста и на ней нет ничего скользкого, что было вчера ночью.
– Но ты же сама все видела, – протестовал Крестин, – посмотри мой комнатный тапочек.
Елена подняла его тапочки, стоявшие у кровати, и посмотрела на их подошву…. Они чистые, без какого– либо признака смазки, которую они вместе с мужем видели ночью после его падения.
– Странно, – растерянно проговорила она, поставив тапочки на прежнее место, – я видела ночью этот гель, на котором ты поскользнулся…. А знаешь, утром я спросила об этом охранника, который прибежал вчера, увидев на мониторе твое падение. Так вот, он заявил мне, что вчера он не приходил в дом, на мониторе ничего не видел и вообще смотрел на меня, как на идиотку…. Странно!
Виктор Борисович ничего не ответил Елене, он уже слишком хорошо знал о таких «странностях», творившихся с ним в последнее время. Его давно уже тревожила мистика, сопровождающая все происходящие события, объяснения которым он до сих пор не мог дать. Чертовщина
Дожидаясь приезда врача, Елена оставалась в его спальне, она сидела с ним на кровати и ласково гладила его по голове. Виктор Борисович не противился ее чуткости, он по-прежнему лежал в постели и начал снова гадать о том, участвует ли его жена во всем этом представлении? В мистику он по-прежнему отказывался верить, считая, что все можно объяснить, если обладать соответствующей информацией. В глазах жены, Виктор Борисович ощущал жалость и нежность к нему с ее стороны, что давало повод не верить в ее участие в предполагаемом спектакле.
Но как тогда объяснить то, что она не видела этого трупа в бассейне? Сама же участвовала в допросе следователя, а утром сказала, сделал вид, что впервые слышит о трупе! Крестин до этого случая доверял ей как самому себе. Он не мог допустить, что она предала его и отыгрывает роль в спектакле. Был еще один человек, которому Крестин доверял безгранично. Это его референт Олег Федорович, которому известны все дела Виктора Борисовича как официальные, так и негласные.
– Сколько сейчас времени? – спросил Крестин у Елены, – почему не звонит мне Олег Федорович?
– Времени уже больше одиннадцати, – ответила Елена, – не беспокойся, позвонит обязательно!
В подтверждение ее слов, зазвонил служебный телефон Виктора Борисовича, установленный в спальне. Когда-то этот телефон стоял только в его кабинете, но Крестин распорядился, чтобы «вертушку» с гербом Российской Федерации установили еще и в спальне. Это удобно для него и не противоречило служебным инструкциям.
Еще совсем недавно аппараты правительственной связи чиновников устанавливали только в их служебных кабинетах, исходя из условий безопасности конфиденциальной информации. Но с развитием современных технологий, разрешили устанавливать аппараты и в домашних кабинетах, но с обязательной блокировкой одновременной работы. Если Виктор Борисович поднимал трубку у себя в кабинете, то по аппарату в спальне невозможно подслушать его разговора. Таким образом, если абонент правительственной связи ведет разговор с одного из аппаратов, зарегистрированных на него, то остальные автоматически отключаются на время разговора. Кроме того, чтобы позвонить кому-нибудь или ответить с правительственной «вертушки», нужно предварительно ввести ПИН-код, который знал только вип-абонент.
– Крестин слушает! – ответил Виктор Борисович, сняв трубку и введя ПИН-код.
– Я знаю, что Вы Крестин, – ответил чей-то противный голос, показавшийся Виктору Борисовичу хорошо знакомым, – я знаю, что Вы заказчик убийства журналиста Холдина, совершенное в начале 2000-го года….
– Кто…, кто… это говорит? – почти закричал в трубку Крестин, – кто Вы такой, представьтесь, пожалуйста!
– …А… я и есть, тот самый журналист, убитый по Вашему приказу, – ответил голос в трубке, – не узнаете? Хотя, что это я, Вы никогда даже не слышали моего живого голоса. Но это неважно. Вы должны сознаться в совершенном преступлении, иначе Вас ждет неминуемая кара….