Дети Армагеддона
Шрифт:
Логан сдвинул брови.
— Другие, такие как я, приходили сюда?
Паук кивнул.
— Только один. Больше двух лет назад. Он держал в руках такой же посох. Мы не узнали его. Мы не поняли, кто он. Мы напали на него, и он раскидал нас с помощью своей магии. Мы поплатились за свою глупость — он взял тридцать жизней. Он сказал, что это необходимый урок.
Рыцарь-отступник.Логан слышал о них, о нескольких мужчинах и женщинах, утративших веру в Слово, потерявших собственную личность и превратившихся в демонов. Это
— Мне не нужны ваши жизни, — заверил он Паука и всех остальных, осторожно приблизившихся, чтобы услышать разговор.
Среди собравшихся возник ропот, перешедший в слова благодарности.
Логан с досадой помотал головой.
— Ты скажешь духам, когда встретишь их, что мы по-прежнему исполнены веры? — спросил другой Паук, на чьем лице под пучками волос виднелись глубокие морщины и старческие пигментные пятна. — Ты передашь им нашу благодарность за то, что они оберегают нас?
Сразу несколько ответов пришли ему в голову, однако Логан только кивнул:
— Я скажу им.
Он покинул эту группу странных созданий на перекрестке двух дорог у подножия гор. Логан чувствовал необычное смущение оттого, что подыгрывал их странным мифам о горных духах, но не мог придумать лучший способ выбраться из ситуации. Пауки искренне верили в существование духов, и было бы глупо их разубеждать. И хотя он не собирался этого делать, он в какой-то степени ощущал себя обманщиком.
Логан вел машину вперед по темной дороге, здесь большей частью уже свободной от препятствий. Двухполосная бетонная лента тянулась вверх через предгорья к темнеющим громадам зазубренных вершин. Вообще-то Логану следовало бы дождаться рассвета, чтобы продолжить путь, но он пренебрег осторожностью. В лунном свете дорога была неплохо видна, и если он поедет медленно и осторожно, то сможет перебраться на ту сторону еще до наступления утра — а следовательно, еще и успеет немного поспать.
— Вперед, до тех пор, пока мне не преградит путь еще один оползень, — пробормотал он и улыбнулся. — Или недружелюбные духи гор, которые не одобрят мое появление.
Через некоторое время надо бы вновь бросить кости, но сейчас необходимости в этом не было. То, что он ищет, находится где-то по ту сторону Скалистых гор, поэтому уточнять направление не имеет смысла, пока Логан не пересечет хребет. Если не случится чего-нибудь серьезного, он будет углубляться на северо-запад страны — и может быть, даже попадет в Канаду. Никто не говорил, что странствующий морф не мог выбрать себе убежище за пределами бывших Соединенных Штатов. Границы в данном случае не имеют значения, особенно для существа, созданного магией.
Или владеющего магией, как он. Так назвали его Пауки. Но Логан знал, кто он есть на самом деле. Его окликнули на краю бездны. Он — выеденная скорлупа, оболочка, наполненная новым содержанием для выполнения неких целей и задач. Он — мертвец, возвращенный к жизни благодаря встрече со Словом. Он — сирота, затерянный в мире, где все так или иначе сироты, — просто его, в отличие от многих, подобрали. Он — не владеющий магией. Он ее слуга.
Логан немного поел и напился воды из бутыли, которую постоянно возил с собой, не спуская глаз с дороги и отслеживая любое движение на расстоянии вытянутой руки. Дорога петляла и извивалась между скал, и он снова и снова натыкался на массивные валуны, притаившиеся в засаде, подобно хищникам, чтобы преградить ему дорогу. По мере того, как он набирал высоту, воздух становился разреженным и холодным, что затрудняло дыхание. Логан поднялся уже примерно на милю над уровнем моря; легкое головокружение, предвестник горной болезни, вынуждало его предельно концентрироваться на дороге. Он уже забрался глубоко в горы, не карабкаясь вверх по склону, а просто лавируя по узким ущельям между скалами и вздымающимися вершинами, одинокий путник, волею случая заброшенный в пустынные земли.
Потом начал собираться туман. Сперва он лишь окутал Логана тоненьким дымчатым одеялом, но потом быстро сгустился в нечто тревожное и пугающее. Непонятно — как такой плотный туман мог возникнуть высоко в горах при ясной ночи и такой тихой погоде? Логан смотрел, как он уплотняется наподобие белесого савана и закрывает обзор в пятидесяти, затем в тридцати, наконец, в десяти метрах от машины. Он снизил скорость, включил противотуманные прожектора и, двигаясь почти со скоростью пешехода, терпеливо ждал, пока плотная завеса рассеется.
Но туман все сгущался и сгущался. Время шло, медленно тянущиеся минуты не приносили разгадки, утомляя неизвестностью и неподвижностью. Логан таращил глаза, чтобы не заснуть, глотал воду из бутыли, что-то безостановочно напевая. Его мысли кружились и рассеивались, подобно сухим листьям, которые ворошит ветер.
«Ты должен выслушать их», — внезапно сказал голос.
Логан вздрогнул, огляделся и обнаружил Михаэля, сидящего на заднем сиденье, — сурового, неподвижного, глядящего прямо вперед, в туман. Логан уставился на него, потом резко оглянулся на дорогу.
— Тебя здесь нет, — медленно произнес он. — Ты мне кажешься.
Молчание. Логан заставил себя повернуться. Михаэль исчез. Логан понял, что происходит, и по его спине пробежали мурашки. Высота, недостаток кислорода и общая усталость сыграли с его разумом дурную шутку. Он сделал глубокий ровный вдох и попытался прогнать панику, сосредоточившись на дороге. Эта пелена тумана не может быть бесконечной. Вскоре она рассеется.
«Я не был бы так уверен в этом, парень», — сказал Михаэль.
Теперь он находился на пассажирском сиденье и тоже неотрывно смотрел в ночь. Грубоватый, лишенный всякого выражения профиль, руки уютно устроились на коленях поверх «Флечетта». Логан, не веря самому себе, бросил на него быстрый взгляд, чувствуя озноб, пробирающий до костей. Вокруг Михаэля разливалось бледное сияние, наводящее на мысль о чем-то сверхъестественном, неземном, несвойственном для живых людей.
«Горные духи», — с недоверием подумал Логан, потом отогнал эту мысль прочь.