Дети Армагеддона
Шрифт:
— Позволь мне рассказать тебе одну историю, Ястреб.
Снаружи, в коридоре, оставленный наблюдать охранник прислонился к двери и, прислушиваясь, прижал ухо к щели между дверью и запором. Этьен Коул велел ему постараться узнать, чего этот человек хочет от беспризорника. Этьен не доверял пришельцу, хотя и позволил ему войти в компаунд. Этьен вообще не доверял чужакам, что, по всей вероятности, способствовало безопасности обитателей компаунда. Лучше не верить тому, кого вы не знаете, — охранник слишком часто в этом убеждался. Нельзя ни
Он упорно вслушивался в близкую тишину, но слышал лишь собственное дыхание. Стальная дверь оказалась слишком толстой и глушила все звуки изнутри. Было бы лучше, если бы они оставили дверь приоткрытой. Тогда он мог бы что-нибудь расслышать. Но Этьен никогда не согласится так рисковать. Дверь открыли, чтобы впустить этого человека, и откроют опять, чтобы выпустить его. И больше к ней никто не прикоснется до самого до заката.
Охранник вздрогнул при мысли о том, что произойдет с парнем и девушкой, когда зайдет солнце. Он представил, как в сумерках их выведут на самую высокую стену компаунда и сбросят вниз. Как они будут вопить, падая. Какой омерзительный звук раздастся в тишине, когда они рухнут на бетон у подножия стен. Охранник видел и слышал все это раньше и надеялся, что не ему придется это делать.
Он подождал еще немного и затем раздраженно отступил назад. Пустая трата времени! Охранник прошел несколько ярдов по коридору и уселся на складной стул, дожидаясь окончания визита чужака.
Когда Логан закончил свою историю, парень спросил:
— Ты хочешь сказать мне, что я — не человек?
Логан помедлил.
— Я на самом деле не знаю, кто ты. Ты был рожден женщиной, поэтому я подозреваю, что это делает тебя человеком. Но сначала ты был чем-то иным, творением магии, и она была одарена такого же рода магией. — Он развел руками. — В общем-то, какая разница? Важно то, кем ты собираешься быть теперь.
Парень задумчиво поглядел на него и затем покачал головой.
— Я не верю этому. Я догадываюсь, что тыверишь, иначе бы ты не приехал сюда издалека. Но мне эти кости ничего не говорят.
Логан кивнул.
— Может быть, но я так не думаю.
Ястреб помолчал.
— Разве ты не сказал, что я обязан знать, что делать, когда кости найдут меня? Если я — это… этот…
— Странствующий морф.
— Странствующий морф. Но я не знаю ничего, что не знал бы прежде. Я понятия не имею, что я обязан делать. И кому обязан.
— Но у тебя есть видения, так мне сказала Свеча. Ты видишь сны про мальчика и его друзей. Может быть, это как-то связано.
Ястреб сидел неподвижно, уставясь в пространство, охваченный мыслями, которые невозможно облечь в слова. Пытался собрать их воедино, привести в порядок и не мог. Логан увидел растерянность на его лице, в меняющемся выражении глаз. Он видел худощавого паренька, сидящего в тюремной камере в ожидании смерти, и в его душе взыграла запоздалая злость. Почему этот парень выглядит так, будто не знает, кто он и что обязан делать? Логан рассчитывал, что все выяснится, когда он найдет морфа! Внезапно спохватился, а не забыл ли он о чем-нибудь.
И тут его осенило. Логан собрал кости и протянул Ястребу.
— Возьми их. Если ты морф, они принадлежат тебе. Это кости твоей матери. Может быть, они помогут тебе вспомнить.
Ястреб взглянул на кости, потом на него и покачал головой.
— Я не хочу участвовать в этом. Я хочу, чтобы ты забрал их.
— Если я это сделаю, то что будет с тобой? Они убьют тебя, — Логан не опускал протянутую руку. — И Тессу. Что будет с ней?
Ястреб долго молчал, уставясь в пустоту.
— Она сказала судьям, что носит моего ребенка, — наконец проговорил он. Он поднял взгляд и встретился с глазами Логана. — Я не знаю, правда это или нет. — Его голова поникла. — Не имеет значения, что я думаю. Ничего не имеет значения. Даже если я тот, кто ты говоришь, даже если это кости моей матери, это не изменит моей участи или участи Тессы.
— И участи Призраков? — спросил Логан. — Они, кажется, верят в тебя. И в мальчика и его друзей. Они сразу вспомнили об этом, когда я рассказал, что ищу странствующего морфа и чего от него ожидаю. Они сказали, что вы — семья. Что будет с ними?
— Кажется, я ничего не сумею сделать для них. — В голосе Ястреба слышалась горечь. — Я не могу спасти ни их, ни Тессу, ни кого-нибудь еще. Я даже не могу спасти самого себя. — Он снова уставился в пол. — И моего ребенка, если он существует.
Логан дал ему немного успокоиться, потом снова предложил:
— Возьми эти кости. Подержи в руках. Давай посмотрим, что из этого выйдет.
— Нет, — повторил Ястреб. Потом поднял голову и посмотрел на Логана. Их взгляды встретились, и они долго молча глядели в глаз друг другу. — Хорошо, — наконец сказал подросток.
Логан наклонился вперед и осторожно уронил кости в ладонь Ястреба. Паренек посмотрел на кости, смутно белеющие на измазанной грязью ладони, потом медленно сомкнул над ними пальцы.
Логан напряженно ждал.
— Ничего, — сказал наконец Ястреб. — Это все…
Внезапно глаза его резко распахнулись, рот раскрылся как от удара, худое тело окаменело и мышцы напряглись, сопротивляясь тому, что с ним происходило. Логан хотел было вмешаться, потом удержался. Лучше дать этому завершиться. Теперь парнишку трясло, тело дергалось, словно его стегали кнутом. Он пытался сказать что-то, но изо рта исходило лишь тихое хныканье. Он прижал к груди кулак, в котором находились кости, с такой силой, словно хотел вобрать их в свое тело, и стал раскачиваться взад и вперед.
— Ястреб? — шепотом позвал Логан.
Откуда-то из глубины худого тела начал изливаться белый свет, сначала небольшое пятно, а потом яркое облако, окутавшее его почти целиком. Логан неожиданно для себя отпрянул в темноту, не понимая почему, но чувствуя, что эта близость агрессивна и, возможно, даже опасна. Он видел, как свет усилился и потом стал пульсировать в том же ритме, что и дрожь, сотрясавшая парня. Ястреб продолжал издавать нечленораздельные звуки, ничего не сознавая, полностью охваченный катарсисом, который породили кости.