Дети Дрейка
Шрифт:
Риган быстро взглянул на младшего брата, затем кивнул.
— Может быть, это быстро пройдет.
— Конечно же. Это только вопрос воли. Как он всегда и говорил.
Не требовалось большой догадливости, чтобы понять, что они говорили о сыпи — болезни, от которой так страдали многие из них. Лохиван, похоже, переносил ее тяжелее, чем другие; впрочем, Шарисса не так долго находилась среди Тезерени, чтобы знать это наверняка. Волшебница попробовала бросить на Лохивана еще один, последний взгляд. Но Риган
Кто-то зажег сухие древние факелы, которые торчали в стенах коридора. Искатели, как припомнила она, жили при свете, поэтому факелы не показались здесь неуместными. А удивляло ее по-прежнему то, почему они жили в подобном месте, хотя явно любили летать.
Они почти достигли цели, когда из противоположного конца туннеля появилась фигура, преградив им дорогу.
Баракас и его старший сын, моргая, уставились друг на друга. Шариссу, разглядывавшую главу клана, удивило то, что тот также выглядел озадаченным.
— Лохиван следует за нами, отец. Он должен вскоре быть здесь.
Шарисса постаралась сделаться как можно незаметнее — в надежде, что Баракас не обратит на нее внимания. В ней зрело подозрение, и она не знала, стоит ли рассказать о нем Тезерени.
— И что же он обнаружил? — спросил Баракас. Позади него появились два воина. Они, казалось, слегка недоумевали, почему их властители перегородили проход.
Вопрос на некоторое время оставил Ригана в недоумении. Наконец он выпалил:
— Н-н-н… ничего! Это же ты призвал нас! Ты позвал и Лохивана, и меня. Я привел госпожу Шариссу, потому что…
— Не имеет значения. — На лице повелителя Тезерени появилось мрачное выражение. — Сейчас же поворачивай обратно. Мы направляемся назад, к основной пещере.
— Но почему…
— Я вовсе не звал вас! — в раздражении прорычал Баракас.
Резко сглотнув, Риган моментально развернул Шариссу в обратную сторону. Она позволила ему быстро вести себя по тому пути, которым они только что пришли. Ее мысли разбегались. Подозрения оказались верными, но не ошиблась ли она, ничего не сказав о них? А если это было некой ловушкой пернатых, не пострадает ли от нее и она сама?
Они почти выбежали из бокового прохода, едва не застигнув Лохивана врасплох. Стоя спиной к ним, он нахлобучил на голову свой шлем и обернулся, чтобы увидеть, в чем же дело. Волшебница мельком увидела ящик, лежащий в стороне — очень близко, но не имела ни малейшей возможности коснуться его, потому что ее окружали люди из клана дракона. Кроме того, по-прежнему существовала опасность, что попытка уничтожить ящик повредит Темному Коню.
— Ты! — Баракас кричал на своего другого сына. — Значит, ты тоже меня слышал?
— Да-а-а… от…
— Проклятые птицы! Что они замышляют? — Шарисса подумала: а нет
Вслед за Баракасом они обогнули древнее возвышение и вышли в центр пещеры. Ее заполняли Тезерени с оружием наготове — явно по привычке, потому что многие теперь заметно лучше владели колдовством. Глава клана начал поиски врагов. Шарисса попыталась присоединиться к нему, опасаясь за своих товарищей, но Риган потянул ее назад. Она нашла его заботливость похвальной, хотя и непрошеной.
Баракас сделал круг по пещере, выискивая, откуда может быть предпринята попытка нападения, что привело в заблуждение его сыновей. Однако он явно не заметил ничего необычного, потому что волшебница услышала его проклятия.
Она снова пробовала увидеть своих друзей. Фонона от нее полностью закрывала многочисленная толпа воинов-Тезерени в доспехах. С Темным Конем, однако, дело обстояло иначе. Из-за его роста верхняя часть его головы была все же видна, несмотря на то что в пещеру продолжали вливаться новые волны воинов в высоких шлемах.
Баракас, которого, казалось, привлек к вечноживуще-му интерес Шариссы, шагнул к окаменевшему скакуну, а его свита, опасаясь гнева повелителя, расступилась перед ним, подобно живому морю.
— Ты!
Из-за того, что воины отступили в стороны, Шариссе стало лучше видно Темного Коня. Он, конечно, не ответил на рассерженное и обвиняющее обращение Баракаса. Он не мог этого сделать — пока Лохиван удерживал его в таком состоянии.
— Это каким-то образом твоя работа! — кричал Баракас. Не оборачиваясь, глава клана добавил: — Лохиван! Освободи его — так он сможет отвечать на мои вопросы!
— Какую чушь ты несешь, повелитель драконов? — тут же проревел призрачный скакун. Его копыта царапали пол пещеры — он изливал свои гнев и огорчение единственным доступным ему способом.
Баракас бесстрашно смотрел на него.
— В какие игры ты играешь здесь, демон? Мне что, вернуть тебя в ящик?
Перемена, происшедшая с Темным Конем, потрясла Шариссу до глубины души. Он съежился и почти по-человечески покачал головой.
— Я не знаю, о чем ты говоришь! Я не сделал ничего! Я не видел ничего!
— Ты отрицаешь, что от моего имени мои сыновья были вызваны ко мне?
Темный Конь взглянул на Баракаса так, как будто тот был безумен.
— Я этого не отрицаю! Я слышал такой зов, но я тут ни при чем! Уж ты-то должен знать, какими крепкими узами ты сковал меня! — Он снова покачал головой так, что волшебница увидела в этом движении отвращение и к самому себе, и к пленившему его. — Я слышал этот зов и видел, как они прошли мимо меня. Спроси здесь кого угодно: слышали ли они его, а затем спроси себя, мог бы я осуществить даже такое незначительное волшебство?