Дети Хэмлина
Шрифт:
– Нет!
– Именно так, – она заметила, что мальчик открыл рот, собираясь возразить, и вместе с ним крикнула:
– Нет!
Моисей залился смехом, довольный импровизированным дуэтом.
По полу скользнула тень, Лиза обернулась, чтобы посмотреть, кто пришел. В каюту вошла девушка, в которой Лиза узнала пассажирку, спасенную с погибшего "Феррела". Доктор сразу поняла, что посетительница пришла взглянуть на Моисея. Она и сама была похожа на застенчивого ребенка. Не обращая внимания на присутствие гостьи, Лиза продолжала
– Посмотри, что у меня есть, – доктор протянула мальчику кусочек шоколада. Малыш уже попробовал твердой пищи, и шоколад, похоже, пришелся ему по вкусу.
– Нет! – радостно закричал он, протягивая ручонки.
– Ах, ты не хочешь.
Лиза спрятала шоколад за спину и стала ждать, как прореагирует мальчик. Когда Моисей недовольно запищал, она отчетливо произнесла:
– Но ты же сказал, что не хочешь!
Малыш не прекращал кричать, но чувствовалось, что он внимательно прислушивается к словам женщины.
– Значит, хочешь? – Лиза снова поддразнила малыша. – Хочешь, да?
Губки Моисея перестали дрожать.
– Да-а-а, – пролепетал он, схватил кусочек шоколада и радостно рассмеялся.
– Он выглядит вполне счастливым, – удивленно произнесла Рут, внимательно глядя на малыша.
– У него хороший характер, – ответила Лиза. – Думаю, он привыкнет без особых усилий.
Неожиданно доктор нахмурилась, удивившись собственным словам. Она так была озабочена настоящим, что ни разу не задумывалась о будущем Моисея. И изумилась тому, что ей интересно, каким образом сложится судьба этого странного мальчика.
– Интересно, они все такие?
– Кто? – спросила Иовино. Она удивилась вопросу Рут.
– Остальные дети, – пояснила гостья. – Я стараюсь не думать о них. По-видимому, они тоже счастливы.
Девушка исчезла так же бесшумно, как и появилась. Лиза растерянно посмотрела ей вслед, размышляя над только что полученной информацией. Потом задумчиво стала следить, как Моисей доедает остатки шоколада. Собрав последние крошки, малыш облизал пальчики. И Лиза в который раз удивилась, что после кормления его личико оставалось таким же чистым, как до кормления. Малыш просто ненавидел грязь, но совершенно не боялся воды.
– Ну ты только подумай, Моисей. Остальные дети, такие, как ты...
– Да-а-а! – убежденно подтвердил малыш.
Ясон быстро уходил из жизни.
Он спокойно плавал перед членами медицинской комиссии, которые пришли на палубу, чтобы снять имитацию сферы чораи. Потом группа людей во главе с Беверли Крашер окружила мужчину, лежащего на столе в пустой каюте. Позвякивали металлические инструменты, резковато и отрывисто переговаривались медики.
Рут смотрела со стороны на бледное неподвижное тело, понимая, что усилия медиков напрасны. Ясон не хотел больше жить. Он умер.
Доктор Крашер сидела за столом, опустив голову на руки. Со стороны
– Беверли! Ты ведь и раньше теряла пациентов, – мягко сказал он.
Она вздрогнула, но ничего не ответила. Помолчав какое-то время, отозвалась:
– Раненых – да. Пациенты умирали от тяжелейших ранений или смертельных болезней, которые я не могла вылечить. Но Ясон был абсолютно здоров. Однако я так и не смогла его вылечить.
– Я принял решение взять его на борт.
– Я не обвиняю тебя. Да и себя тоже не обвиняю. Нам всем казалось, что мы поступаем верно. Только Рут оказалась права, она все знала лучше нас. Надо было оставить его у чораи.
– В плену? – возмутился Пикар. Ему было нелегко изменить точку зрения на хэмлинские события.
– Для него пленом оказалось пребывание на борту "Энтерпрайза", – доктор махнула рукой. – Жан-Люк, я считаю, что Ясон покончил жизнь самоубийством. Не прямо, не причиняя себе физического вреда. Он умер сознательно. Он решил, что должен умереть.
Пикару было больно слышать вздрагивающий голос Беверли.
– Ты слишком утомлена для подобного разговора.
– Я не могу спать, – резко оборвала она и поднялась из-за стола. – Мне нужно работать.
– Ясона не оживишь, если будешь носиться по изолятору и думать о нем.
– У меня достаточно пациентов. За ними тоже необходимо наблюдать.
– Разве вы не доверяете персоналу, доктор Крашер? – Пикар намеренно перешел на "Вы".
– Нет, я, конечно...
– Тогда о чем может быть речь?
– Кажется, я слишком утомилась и не смогу уснуть.
Пикару было знакомо такое состояние. В какой-то момент усталость переходит грань, за которой необходим отдых, тогда человеческий организм не может самостоятельно справиться с бессонницей.
– Необходимо принять снотворное.
– Не следует излишне увлекаться употреблением лекарств, – посоветовала доктор, направляясь к выходу. – И потом, я же не распоряжаюсь у вас на мостике.
Капитан пропустил Беверли и последовал за ней. Далеко женщина не уйдет – ее перехватит молодая помощница.
– В чем дело, доктор Иовино? – нетерпеливо спросила Крашер.
– Нам надо поговорить о Моисее!
Пикар смотрел, как Беверли остановилась, чтобы побеседовать с помощницей, а потом окликнул:
– Беверли...
Она обернулась. Мгновенным движением руки Лиза извлекла гипоспрей и ввела снотворное в мышцу руки. Доктор Крашер дернулась, услышав шипение и почувствовав укол. Но лекарство было уже введено.
– Какого черта, доктор Иовино?
– Доктор выполняет мой приказ, – сообщил капитан Пикар. Он надеялся обойтись без коварного трюка. Но Беверли оказалась слишком упрямой и несговорчивой. Иного выхода просто не оставалось. К счастью, доктор Иовино согласилась помочь ему.