Дети капитана Гранта (адаптированный пересказ)
Шрифт:
20. Аргентинские равнины
Все вместе путешественники прибыли в рамаду. Первым делом вновь прибывшие утолили жажду, а затем Гленарван с Талькавом угостили друзей обильным завтраком. Филе нанду заслужило всеобщее одобрение, а броненосец, зажаренный прямо в панцире, был признан изысканным лакомством.
Бурдюки наполнили свежей водой, и отряд тронулся в путь. Отдохнувшие, сытые лошади резво мчались вперед. Путешественники отметили, что на равнину опустилась приятная прохлада. Животные и люди теперь дышали полной грудью.
Вокруг встречалось множество птиц. Паганель особенно восторгался скворцами с красной грудкой, которые важно расхаживали взад-вперед по откосам дороги. На колючих кустах раскачивалось, словно гамак, гнездо птицы анубис, а по берегам озер, распуская по ветру крылья огненного цвета, целыми стаями бродили фламинго. Тут же виднелись их гнезда, по форме напоминавшие усеченный конус вышиной примерно полметра. Гнезда располагались рядом, образуя подобие птичьего городка.
– Мне давно хотелось увидеть, как летают фламинго, – признался Паганель.
– Вот и пользуйтесь случаем! – отозвался майор.
Пока ученый громко кричал, стоя на берегу озера, чтобы вспугнуть фламинго, Гленарван заметил, что Талькав чем-то обеспокоен и постоянно оглядывается по сторонам. Гленарван подъехал к Паганелю и попросил выяснить причину недоумения патагонца.
– Талькав удивляется, – объяснил Паганель через несколько минут, – почему нигде на нашем пути не видно ни индейцев, ни следов их пребывания. Это не типично для здешних мест. Очевидно, индейцев заставила исчезнуть какая-то веская причина. Так что если Гарри Грант находится в плену у одного из этих племен, важно узнать, на север или на юг его увели индейцы.
– Как же мы это выясним, – буркнул майор. – Вокруг же никого нет!
Однако около полудня вдали появились три вооруженных всадника. Некоторое время они наблюдали за маленьким отрядом, а потом, не дав возможности приблизиться к ним, умчались прочь. Гленарван пришел в ярость.
– Гаучо, – развел руками патагонец, напомнив название, которое вызвало в свое время горячий спор между майором и Паганелем.
– А, гаучо, – равнодушно протянул Мак-Наббс. – Господин Паганель, сегодня северный ветер не дует. Что скажете об этих мирных пастухах?
– Разбойники с большой дороги! – ответил Паганель. – Такое у меня впечатление.
– А от впечатления до действительности, мой дорогой ученый…
– Всего один шаг, мой дорогой майор!
Второй спор о гаучо окончился взаимным обменом любезностями.
Паганель обратил внимание своих спутников на любопытное явление, свойственное плоским равнинам, – миражи. Так, жалкая хижина издали казалась большим островом, а окружающие ее деревья словно отражались в прозрачных водах, которые отодвигались назад по мере приближения путешественников. Иллюзия была настолько полной, что путники снова и снова поддавались обману.
Талькав торопил отряд. Он хотел как можно быстрее попасть в форт Независимый. Седоки подгоняли лошадей,
Вскоре горизонт заслонила горная цепь Тандиль, а в глубине узкого ущелья показалось селение, над которым возвышались зубчатые стены форта Независимый.
21. Форт Независимый
Всадники въехали в ворота крепости. На площади проходили строевые учения. Самому старшему из солдат было лет двадцать, а самому младшему – не больше семи. Их форма состояла из полосатой сорочки, стянутой кожаным поясом. Ни панталон, ни коротких, до колен, штанов, ни шотландских юбок не было в помине.
Присмотревшись, путешественники заметили, что все юные солдаты очень похожи друг на друга. Это оказались двенадцать братьев, которых обучал воинской премудрости тринадцатый, уже произведенный в чин капрала.
Паганель не удивился. Он знал, что, по статистике, в местных семьях редко бывает меньше десяти детей.
Гленарван велел матросам и майору разместиться в крохотной гостинице форта, а сам в сопровождении Паганеля и Роберта отправился в комендатуру. Талькав объяснил, что остановится у знакомых.
Комендант форта назвался Мануэлем Ифарагером. Он оказался крепким человеком лет пятидесяти с военной выправкой. Паганель рассказал коменданту о путешествии отряда по пампе и спросил, почему индейцы покинули этот край.
– Идет война, – кратко ответил Ифарагер.
– Война?
– Да, гражданская война между Парагваем и Буэнос-Айресом, – ответил комендант.
– И что же?
– Индейцы ушли на север следом за генералом Флоресом.
– А где же вожди племен?
– Там же.
Известие было не из приятных. Во время войны открывался простор для грабежей, что было на руку индейцам. Значит, Гарри Гранта, скорее всего, увели в глубь страны. Где теперь его искать, было непонятно.
Гленарван спросил коменданта, не слышал ли он о европейцах, которые попали в плен к индейцам.
Мануэль несколько минут размышлял, словно припоминая что-то.
– Да, слышал, но никогда не видел, – наконец ответил он. – Однако должен вас разочаровать. Это не капитан Грант, а мой соотечественник. Его товарищ был убит индейцами племени пойуче, а француза несколько раз уводили к берегам Колорадо. Потом ему удалось бежать из плена и вернуться во Францию.
Слова Мануэля были встречены глубоким молчанием. Подробности, сообщенные комендантом, указывали на то, что путешественники совершили ошибку. Экспедиция почти месяц шла по ложному пути. Поблагодарив коменданта, путешественники удалились.
Гленарван кусал губы от досады. Роберт молча шагал рядом, силясь не расплакаться. Они вернулись в гостиницу и сообщили своим спутникам о неутешительных результатах переговоров с комендантом.
Паганель попросил Гленарвана снов показать ему послание капитана Гранта. Географ вновь и вновь перечитывал документ, словно стремясь выработать иное, более правильное, толкование.