Дети Луны
Шрифт:
— Не понимаю, к чему все эти разговоры, профессор. С беседами о «птичках и пчелках» вы запоздали как минимум года на три. Напомню, я оборотень, а мы довольно рано постигаем все естественные стороны жизни. Мне вообще неясно это пристальное внимание с вашей стороны в последнее время. Пусть это прозвучит грубо, но с чего вдруг?
— Я ваш декан, мистер Поттер.
— Верно. Но вы никогда не выделяли меня среди остальных гриффиндорцев, даже когда мне, действительно, требовались совет и наставничество. К счастью, у меня был опекун. И
Минерва уязвлено фыркнула, заметив:
— Ученики всегда могут обратиться к своему декану за помощью.
— Откуда мне, да и остальным было это знать? Не знаю, как у других факультетов, но декан Слизерина в день прибытия объясняет первокурсникам, особенно магглорожденным или маггловоспитанным азы волшебного мира и устройства в школе, что немаловажно, так как мы оказываемся вырваны из привычной среды и заброшены в совершенно новый мир. А гриффиндорцы учатся справляться со всем собственными силами. Зачастую в ущерб себе же, — Гарри просто прорвало, ибо накипело.
Профессор Макгонагалл снова поджала губы, но возразить ей было особо нечего. Она только сказала:
— По-моему, уже несколько поздно предъявлять претензии.
— Мне — да, — не стал отпираться Поттер. — Но ведь новые ученики прибывают каждый год.
— Возможно, некоторые моменты стоит пересмотреть, — вздохнула декан. — Но изначально речь шла именно о вас, мистер Поттер.
— Верно. Вы еще что-то хотите мне сказать, профессор?
— Только то, что вы несколько разочаровали меня сегодня, мистер Поттер.
— Что ж поделать, — философски заметил Гарри. — Я не могу постоянно оправдывать всеобщие ожидания. Очень хочется пожить своей жизнью.
С этими словами гриффиндорец покинул кабинет декана. Он, конечно, мог бы заявить, что разочаровался в некоторых представителях магического мира куда как раньше, но не стал. Слишком усталой выглядела сейчас Макгонагалл. И Гарри было ее где-то даже жалко. Вот только собственные интересы сейчас куда важнее.
Глава 39
Всю дорогу в Золотую гостиную Гарри сопровождали комментарии и шепотки за спиной. Честно говоря, поводов к тому было немало. Один внешний вид чего стоил. Всяческие парадные мантии и фраки он отмел сразу же, сочтя, что они сегодня ни к чему. Вместо этого парень выбрал дорогой костюм, подчеркивающий высокое положение его обладателя, и вполне подходящий, чтобы присутствовать даже на Совете лордов. Но наряд — полдела. Главное, Поттер смотрелся в нем абсолютно непринужденно, как и следовало аристократу. Свои непокорные волосы он забрал в строгий низкий хвост, скрепив заколкой с гербом рода, очки, поколебавшись, все же оставил, и сделал видимым родовой перстень.
Идя по коридорам Хогвартса, Гарри излучал спокойную силу сытого хищника, как-то неожиданно для всех скинув маску неуклюжего сиротки-ученика. Даже Драко мог бы позавидовать подобной величественности.
— Ты так необычно, но классно выглядишь! — шепотом заметила Гермиона, сопровождая друга на это сомнительное мероприятие вместе с рыжиком.
— Положение обязывает. Сегодня играем по-крупному, — одними губами усмехнулся молодой лорд. — И не смотри на меня так, а то Рон взревнует.
— Разве есть повод? — весело парировал Уизли. — Прими торжественный вид, дружище. Мы, кажется, пришли.
В гостиной, которая размерами мало уступала Большому залу и вполне соответствовала убранством своему названию, их уже ждали. Семейство Уизли почти в полном составе (не было Билла с Флер и Чарли), даже в такой значительный день не утратившее пестроты. Платье Джинни было хоть и пышным, но аляповатым и, кажется, взятым на прокат. Рядом с камином пристроились Аластор Грюм и Ремус Люпин (как эксперт по оборотням, что ли?). Места на противоположной стороне зала заняли министр, Люциус Малфой, Сириус Блэк и Северус. В центре, как вишенка на торте, стоял Альбус Дамблдор в торжественной мантии вырвиглазной расцветки. Но Гарри даже бровью не повел. Вместо этого учтиво поприветствовал Фаджа, лорда Малфоя, крестного и партнера. Сторону потенциальной невесты он словно не заметил.
Больше всего Поттера раздражала довольная физиономия директора. «Ну ничего, — подумал парень, — Сейчас я эту сияющую сковородку малость подкопчу». Будто бы в доказательство этих мыслей, огромный камин фыркнул зеленым пламенем и раздался голос:
— Официальные представители Поттера требуют разрешить допуск в Хогвартс.
— У тебя есть представители? — удивился Дамблдор.
— Столь неожиданные новости вынудили меня ими обзавестись, — парировал Гарри. — Кажется, в этом нет ничего противозаконного.
— Совершенно верно, — подтвердил Фадж.
Директору ничего не оставалось, как махнуть палочкой в сторону камина. Буквально в следующую минуту из него вышли братья. Цепким взглядом оценив обстановку, они представились:
— Мы адвокаты мистера Поттера, Бастиан и Сиэль Дэгре.
Столь примечательные фигуры не остались неузнанными. Альбус скривился, Грюм вообще словно лимонного сока напился (похоже, пути аврора и братьев не раз пересекались).
— Гарри, ну зачем же ты так, — всплеснула руками Молли.
— А как иначе? — холодно ответил Поттер.
— Мой мальчик, будь вежливее, — попытался урезонить его директор, но, наткнувшись на ледяной взгляд «подопечного», закашлялся. А снова обретя голос, Дамблдор обратился уже ко всем: — Сегодня мы собрались по радостному и одновременно торжественному поводу. Два любящих сердца, несмотря на достаточно юный возраст, решили соединиться...
— Не несите чушь, — возразил Гарри. — Уж вы-то как никто знаете, что меня с Джиневрой Уизли ничего не связывает.